Ключ к пониманию откровения иоанна богослова - гермоген тобольский. Мощи святых Священномученик гермоген тобольский откровение о распутине
епископ Тобольский и Сибирский
Дни памяти 16 (29) июня; в Соборах Московских (26 августа (8 сентября)) и Саратовских (ближайший воскресный день к 31 августа (13 сентября)) святых Храмы храм СПбДА
Священномученик Гермоген (в миру Георгий Ефремович Долганев), епископ Тобольский и Сибирский, родился 25 апреля 1858 года в семье единоверческого священника Херсонской епархии, впоследствии принявшего монашество. Он окончил полный курс юридического факультета в Новороссийске, здесь же прошёл курсы математического и историко-филологического факультетов. Затем Георгий поступает в Санкт-Петербургскую Духовную Академию, где и принимает монашество с именем Гермоген. 15 марта 1892 года он становится иеромонахом.
В 1893 году иеромонах Гермоген окончил Академию и был назначен инспектором, а затем ректором Тифлисской Духовной Семинарии с возведением в сан архимандрита. Не желая содействовать антицерковному и материалистическому духу времени, он поощряет распространение миссионерства среди населения Российской окраины.
14 января 1901 года в Казанском Соборе Санкт-Петербурга отец Гермоген был хиротонисан во епископа Вольского, викария Саратовской епархии. В 1903 году его назначили епископом Саратовским и вызвали для присутствия в Святейшем Синоде.
Служение Владыки отличалось неослабевавшим горением духа: процветала его трудами миссионерская деятельность, устраивались религиозные чтения и вне богослужебные беседы, программу для которых составлял сам же епископ и он же руководил ими.
В конце 1911 года на очередном заседании Святейшего синода Владыка резко разошёлся с обер-прокурором В.К. Саблером, который с молчаливого согласия многих архиереев спешно проводил некоторые учреждения и определения прямо противоканонического характера (корпорация диаконисс, разрешение отпевания инославных).
7 января преосвященному Гермогену был объявлен указ за подписью Государя об увольнении от присутствия в Святейшем синоде и отбытии в свою епархию до 15 января. Не уложившись ввиду болезни в отведённый промежуток времени, Владыка был сослан в Блоруссию в Жировицкий монастырь. Одной из причин этой ссылки явилось также и резко отрицательное отношение Владыки к Г.Е. Распутину.
Положение опального епископа в монастыре было тяжёлым. Ему не разрешали часто служить, а когда разрешали, то не оказывали должных почестей его епископскому сану. Иногда Владыке даже запрещалось выезжать из монастыря.
Святитель часто скорбел о будущем Отечества, и плача говорил: «Идёт, идёт девятый вал; сокрушит, сметёт всю гниль, всю ветошь; совершится страшное, леденящее кровь — погубят Царя, погубят Царя, непременно погубят».
В августе 1915 года Владыку перевели в Николо-Угрешский монастырь Московской епархии, а после Февральского переворота 1917 года он был назначен на кафедру в Тобольск. Особой заботой Владыки были вернувшиеся с фронта одурманенные большевицкой пропагандой русские воины, и он создаёт особый солдатский отдел при Иоанно-Димитриевском братстве. Большевики, старавшиеся озлобить солдат, чтобы легче управлять ими, были вне себя, видя проявляемую о бойцах церковную заботу.
Находясь на Тобольской кафедре во время пребывания там в заточении Царственных Мучеников, по его благословенно в утешение Им была принесена Абалацкая икона Божией Матери.
25 декабря 1917 года в Покровском храме города Тобольска, в присутствии Царской Семьи диакон Евдокимов провозгласил им многолетие — как и положено по Богослужебному Уставу. Вслед за этим последовал арест настоятеля и диакона. Настоятель храма протоиерей Васильев на допросе заявил, что «не подотчётен рачьим и собачьим депутатам», а диакон Евдокимов сказал: «Ваше царство минутное, придёт скоро защита Царская. Погодите ещё немного, получите своё сполна».
На запрос об этом происшествии из местного органа большевицкой власти Владыка Гермоген ответил письменно, отказавшись от какого бы то ни было личного общения: «Россия юридически не есть республика, никто Её таковой не объявлял и объявить не правомочен, кроме предполагаемого Учредительного Собрания. Во-вторых, по данным Священного Писания, государственного права, церковных канонов, а также по данным истории, находящиеся вне управления своей страной бывшие короли, цари и императоры, не лишаются своего сана как такового и соответствующих им титулов, а потому в действиях причта Покровского храма ничего предосудительного не усмотрел и не вижу».
На Литургии Владыка всегда вынимал частички за Царскую Семью, свято храня любовь к Ней. Есть сведения, что во время пребывания Государя в Тобольской ссылке Владыка испросил у него прощения за то, что поверил наговорам на Г.Е. Распутина, и Государь со смиренным сердцем простил его.
В январе 1918 года, после принятия большевиками декрета об отделении Церкви от государства, ставившего верующих в действительности вне закона, архипастырь обратился к народу с воззванием, которое заканчивалось словами: «Станьте на защиту своей веры и с твёрдым упованием скажите: «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его»».
Власти стали усиленно готовиться к аресту непреклонного епископа, но Владыка, не смущаясь, назначил на Вербное Воскресенье 15 апреля 1918 года Крестный ход. Он говорил: «Я от них пощады не жду, они убьют меня, мало того, они будут мучить меня, я готов, готов хоть сейчас. Я не за себя боюсь, не о себе скорблю, боюсь за жителей — что они сделают с ними?».
Накануне праздника, 13 апреля, в архиерейских покоях появились вооруженные красноармейцы. Не обнаружив епископа, они учинили обыск в его покоях и осквернили алтарь домовой церкви. Крестный ход собрал множество верующих. Со стен городского Кремля хорошо был виден дом, где томилась в заключении Царская Семья. Владыка, подойдя к краю стены, высоко поднял крест и благословил Августейших Страстотерпцев, которые смотрели из окон на Крестный ход.
Сопровождаемый пешими и конными отрядами милиции, Крестный ход привлёк много верующих, но на обратном пути (ход окончился в половине пятого) ряды народные стали редеть, так что милиция без труда (сначала при помощи обмана) разогнала оставшихся прикладами и арестовала Владыку. На колокольне рядом с архиерейским домом ударили в набат. Большевики выстрелами согнали с колокольни звонарей. Остальные возмущавшиеся были также разогнаны.
Владыка был заключён в Екатеринбургскую тюрьму. В заточении он много молился. В одном из писем, которое удалось переслать на волю, Святитель писал, обращаясь к «благоговейно любимой и незабвенной пастве»: «Не скорбите обо мне по поводу заключения моего в темнице. Это моё училище духовное. Слава Богу, дающему столь мудрые и благотворные испытания мне, крайне нуждающемуся в строгих и крайних мерах воздействия на мой внутренний духовный мир... От этих потрясений (между жизнью и смертью) усиливается и утверждается в душе спасительный страх Божий...».
Продержав Владыку несколько месяцев в заточении, областной совнарком потребовал выкуп — сначала в сто тысяч рублей, но, убедившись, что такой суммы ему не собрать, уменьшили её до десяти тысяч рублей. Когда деньги, пожертвованные местным коммерсантом Д.И. Полирушевым, были принесены духовенством, власти дали расписку в получении требуемой суммы, но вместо освобождения епископа арестовали и троих членов делегации: протоиерея Ефрема Долганова, иерея Михаила Макарова и Константина Минятова, о дальнейшей участи которых ничего более не известно. Видимо, их мученическая кончина предварила кончину Владыки.
Вскоре Святитель был перевезён в Тюмень и доставлен на пароходе к селу Покровское. Все узники, за исключением епископа и священника церкви Каменского завода, благочинного второго округа Камышевского уезда Екатеринбургской губернии, иерея Петра Карелина, были расстреляны. Владыка и отец Пётр были заключены в грязном трюме. Пароход направился к Тобольску. Вечером, 15 июня, когда священномучеников переводили с одного корабля на другой, Владыка, подходя к трапу, тихо сказал лоцману: «Передайте, раб крещёный, всему великому миру, чтоб обо мне помолились Богу».
Около полуночи с 15 на 16 июня большевики сначала вывели на палубу парохода «Ока» иерея Петра Карелина, привязали к нему два больших гранитных камня и сбросили в воды реки Туры. Та же участь постигла и Владыку (по некоторым сведениям, Владыку привязали к пароходному колесу, которое затем привели в движение. Это колесо искромсало живое тело Владыки).
Вскоре город был освобождён войсками Сибирского Правительства и останки Святителя были извлечены, облачены в архиерейские одежды, и торжественно погребены в склепе, устроенном в Иоанно-Златоустовском приделе на месте первой могилы святого Иоанна, митрополита Тобольского.
Священномученики Гермоген, Ефрем, Пётр, Михаил и мученик Константин причислены к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
Игумен Дамаскин. "Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви XX столетия".
Тверь, Издательство "Булат", т.1 1992,т.2 1996, т.3 1999, т.4 2000, т.5 2001.
Тропарь, глас 7:
Во святителех дивен показался еси, /
ревностию по Бозе окрыляем, священномучениче Гермогене. /
И пастве Сибирстей путевождь во страданиях являяся, /
с Державнствующим узы и заключения разделяя /
и страдальчески путь скончавши, /
на небесех мзду трудов твоих восприял еси, /
молися за народ наш ко Господу.
Кондак, глас 4:
Подвиг святительский добре свершившаго /
и течение мученическое мужественно скончавшаго /
прославляем тя, священномучениче Гермогене, /
яко предстателя пред Господем /
за страну Российскую.
Глубоко религиозный с детских лет, Георгий рано почувствовал влечение к подвижнической жизни. Поэтому после университета он поступает в Санкт-Петербургскую Духовную Академию, где и принимает монашество с именем Гермоген. 15 марта 1892 года он становится иеромонахом.
В 1893 году иеромонах Гермоген окончил Академию со степенью кандидата богословия и был назначен инспектором, а затем ректором Тифлисской Духовной Семинарии с возведением в сан архимандрита. Не ограничиваясь просветительской деятельностью в рамках Семинарии, он создавал церковные школы и содействовал распространению миссионерства среди населения российской окраины.
Служение Владыки отличалось неослабевавшим горением духа: процветала его трудами миссионерская деятельность, устраивались религиозные чтения и внебогослужебные беседы, программу для которых составлял сам же епископ и он же руководил ими.
Владыка часто объезжал приходы епархии и служил с таким благоговением, трепетом и молитвенным настроем, что люди действительно забывали — на Небе они или на земле, многие плакали от умиления и духовной радости. Во время политических беспорядков 1905 года Владыка успешно вразумлял одурманенных бунтовщиков своими проповедями.
С большой любовью и уважением относился к епископу Гермогену святой праведный Иоанн Кронштадтский, говоря, что за судьбу Православия он спокоен и может умереть, зная, что епископы Гермоген и Серафим (Чичагов, память 28 ноября) продолжат его дело. Предрекая мученическую кончину Святителя, батюшка писал ему в 1906 году: «Вы в подвиге, Господь отверзает Небо, как архидиакону Стефану, и благословляет Вас».
7 января преосвященному Гермогену был объявлен указ за подписью Государя об увольнении от присутствия в Святейшем Синоде и отбытии в свою епархию до 15 января. Не уложившись ввиду болезни в отведенный промежуток времени, Владыка был сослан в Беларусь в Жировичский монастырь. Одной из причин этой ссылки явилось также и резко отрицательное отношение Владыки к Григорию Распутину: перед отъездом на свою кафедру епископ Ермоген посетил «старца» и предал его анафеме. После этого, 17 января 1912 года, Императором был подписан указ об увольнении его от управления Саратовской епархией с назначением пребывания в Жировичском монастыре.
Свободное от богослужения время преосвященный посвящал народу. При нем был врач-гомеопат, который успешно лечил всех, обращающихся за помощью. Но большинство страждущих Господь исцелял по молитвам самого епископа Гермогена. Люди, узнавая о его благодатных дарованиях, приезжали к нему из самых разных мест. Порой их набиралось столько, что негде было ночевать, и владыка устроил для больных палату. Он старался помочь всем, обращавшимся к нему.
Случалось ему и изгонять бесов. Бывало, во время Богослужения какой-нибудь бесноватый начинал вопить, лаять и т. п. Тогда епископ выходил на солею и именем Господа запрещал ему. Тот тотчас же стихал.
В августе 1915 года Владыку перевели в Николо-Угрешский монастырь Московской епархии, а после Февральского переворота 1917 года он был назначен на кафедру в Тобольск. Особой заботой Владыки были вернувшиеся с фронта одурманенные большевицкой пропагандой русские воины, и он создает особый солдатский отдел при Иоанно-Димитриевском братстве. Большевики, старавшиеся озлобить солдат, чтобы легче управлять ими, были вне себя, видя проявляемую о бойцах церковную заботу.
В это мятежное время Святитель призывал свою паству «не преклонять колена пред идолами революции», борясь против коммунизма, денационализации и искажения русской народной души.
Находясь на Тобольской кафедре во время пребывания там в заточении Царственных Мучеников, по его благословенно в утешение Им была принесена Абалацкая икона Божией Матери. На Литургии Владыка всегда вынимал частички за Царскую Семью, свято храня любовь к ней.
В январе 1918 года, после принятия большевиками декрета об отделении Церкви от государства, ставившего верующих в действительности вне закона, архипастырь обратился к народу с воззванием, которое заканчивалось словами: «Станьте на защиту своей веры и с твердым упованием скажите: «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его».
Владыка был заключен в Екатеринбургскую тюрьму. В заточении он много молился. В одном из писем, которое удалось переслать на волю, Святитель писал, обращаясь к «благоговейно любимой и незабвенной пастве»: «Не скорбите обо мне по поводу заключения моего в темнице. Это мое училище духовное. Слава Богу, дающему столь мудрые и благотворные испытания мне, крайне нуждающемуся в строгих и крайних мерах воздействия на мой внутренний духовный мир... От этих потрясений (между жизнью и смертью) усиливается и утверждается в душе спасительный страх Божий...».
Со стороны епархиального съезда была предпринята попытка освобождения своего владыки за выкуп, назначенный в 10 000 рублей. Но все члены посланной делегации после передачи денег были арестованы, и их судьба неизвестна, скорее всего, они приняли мученическую кончину.
Около полуночи с 15 на 16 июня большевики сначала вывели на палубу парохода «Ока» иерея Петра Карелина, привязали к нему два больших гранитных камня и сбросили в воды реки Туры. Епископ Ермоген молился за палачей и благословлял их. Те же с руганью и ударами сорвали с него рясу и подрясник, связали сзади руки. Так как исповедник не переставал молиться вслух, невзирая на запрет комиссара, его заставили замолчать ударом кулака по лицу. Затем к нему привязали двухпудовый камень и тоже бросили в реку...
Честные останки Святителя были вынесены на берег 3 июля и обнаружены крестьянами села Усольского. На следующий день они были похоронены крестьянином Алексеем Егоровичем Маряновым на месте обретения. В могилу был положен и камень.
Вскоре город был освобожден войсками Сибирского Правительства и останки Святителя были извлечены, облачены в архиерейские одежды, и торжественно погребены в склепе, устроенном в Иоанно-Златоустовском приделе на месте первой могилы святого Иоанна, митрополита Тобольского.
Низшее и среднее образование получил в духовно-учебных заведениях Херсонской епархии. Затем он выдержал экзамен на аттестат зрелости при классической гимназии г. Ананьева, Херсонской губернии и поступил в Новороссийский университет, где и окончил полный курс юридического факультета. Здесь же он прошел курс математического факультета, слушал лекции на историко-филологическом факультете
1889 г. - поступает в Санкт-Петербургскую Духовную Академию.
1890 г. - принимает монашество
1893 г. — окончил Академию со степенью кандидата богословия и был назначен инспектором, а затем ректором Тифлисской Духовной Семинарии с возведением в сан архимандрита. Служение Владыки отличалось неослабевавшим горением духа: процветала его трудами миссионерская деятельность, устраивались религиозные чтения и внебогослужебные беседы, программу для которых составлял сам же епископ и он же руководил ими.
14 января 1901 года в Казанской соборе на Калужской площади в Москве хиротонисан во епископа Вольского, вик. Саратовской епархии. Чин хиротонии совершали митр. С-Петербургский и Ладожский Антоний, митр. Киевский и Галицкий Феогност, митр. Московский и Коломенский Владимир, архиеп. Холмский и Варшавский Иероним и др.
21 марта 1903 года назначен епископом Саратовским. В этом же году был вызван для присутствия в Св. Синоде.
7 января 1912 г. — был объявлен указ за подписью Государя об увольнении от присутствия в Святейшем Синоде и отбытии в свою епархию до 15 января. Не уложившись ввиду болезни в отведенный промежуток времени, Владыка был сослан в Беларусь в Жировичский монастырь.
В августе 1915 г. — переведен в Николо-Угрешский монастырь Московской епархии.
1917 г. — после Февральского переворота он был назначен на кафедру в Тобольск.
3 июля 1918 г. — честные останки Святителя были вынесены на берег и обнаружены крестьянами села Усольского. На следующий день они были похоронены крестьянином Алексеем Егоровичем Маряновым на месте обретения. В могилу был положен и камень.
2000 г. — Архиерейским юбилейным Собором Русской Православной Церкви его имя было внесено в Собор новомучеников и исповедников Российских.
Летом 2005 года, при ремонте кафедрального собора в Тобольске, был обнаружен склеп, в котором покоились останки священномученика Гермогена.
2-3 сентября 2005 г. — состоялись торжества по случаю обретения его святых мощей и перенесение их в Покровский собор.
Труды "К нашей юной духовной среде," Духовный вестник Грузинского Экзархата, 1898, Ч. неофиц., № 24, 2-10. "Очерк деятельности Епархиального миссионерского духовно-просветительного Братства в г. Тифлисе за два года его существования (с 19 окт. 1897 г. по 22 окт. 1899 г.)," Духовный вестник Грузинского Экзархата, 1900, Ч. неофиц., № 6, 7-23. "Борьба за истину нашей духовной школы: Отзыв о проекте новой организации этой школы," Саратовский духовный вестник, 1908, № 44, 3-10. "Негодующее осуждение дозволенного кощунства: (Истинное изображение смерти Толстого)," Саратов, . "От света «истинного» во тьму «кромешную»: (Открытое письмо к рус. людям)," Пг., 1916. "Толкование на «Откровение» Иоанна Богослова," Первый и последний, М., 2003, № 2(6).
В патриотических СМИ вновь зазвучало имя священномученика Гермогена Тобольского.
Некоторые авторы, специализирующиеся на истории России начала ХХ века, упоминают его в своих работах. Например, О. Платонов в книге «Война с внутренним врагом» пишет: «В 1910 году возникает скандальная история с епископом Гермогеном и иеромонахом Илиодором, как выяснилось, прожженными аферистами и карьеристами ».
Другой писатель С.В. Фомин более снисходителен к епископу Гермогену. В интервью газете «Русский Вестник» он рассказывает о содержании своей новой книги: «Начинается она скандальным делом епископа Гермогена - иеромонаха Илиодора в январе 1912 года…
«Уравнивать» Илиодора и Гермогена вообще, как пишет, например, А.Н. Варламов, автор последней, вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей» книги о Г.Е. Распутине, разумеется, не стоит, но сравнивать (и даже «уравнивать»!) их реальные действия в 1907-1912 гг. не только вполне допустимо, но никак иначе поступить - если следовать фактам и истине - просто невозможно. Более того, деяния архиерея в этот период были более безответственны, более действенны, а потому более вредны, чем иеромонаха ».
Чтобы разобраться в ситуации, мы провели круглый стол на тему «Епископ Гермоген: мифы и реальность» с участием иеромонаха Гермогена Сафонова, историка Виктора Иванова и нашего постоянного сотрудника Никиты Белова.
Н. Белов:
Прежде чем говорить о епископе Гермогене, прошу Виктора дать историческую справку о нем.
В. Иванов:
Священномученик Гермоген, в миру Георгий Ефремович Долганев, родился 25 апреля 1858 года в семье священника. Он окончил Одесское духовное училище, потом Одесскую семинарию и Новороссийский университет, а также Санкт-Петербургскую духовную академию. Духовным отцом его был иеросхимонах Евгений Святогорец. Несколько лет иеромонах Гермоген служил в Грузинском экзархате, а 14 февраля 1901 г. был хиротонисан во епископа Вольского, викария Саратовской епархии. В 1903 г. он был назначен на Саратовскую кафедру, на которой прослужил до 1912 г. В 1912 г. епископ Гермоген в результате интриг церковных реформаторов, а также вследствие своей борьбы против Г.Е. Распутина был сослан в Жировицкий монастырь, а потом в 1915 г. в Николо-Угрешский монастырь. В 1918 г. он был поставлен епископом Тобольским. Преосвященный Гермоген один из немногих архиереев, который сохранил верность Государю Императору Николаю II . Его мученическая смерть предшествовала смерти Царской Семьи. Он был утоплен красными палачами в реке Туре. Его мощи были обретены нетленными и положены в гробнице святителя Иоанна Тобольского. Русская Православная Церковь причислила его к лику святых на Юбилейном соборе 2000 г.
Н. Белов:
Спасибо, Виктор. Теперь вопрос к отцу Гермогену. Батюшка, вы пострижены в честь священномученика Гермогена. Вы подробно изучали его житие. Что Вы можете добавить к словам нашего историка?
О. Гермоген:
В 1907 г. ближневосточные актеры поставили клеветническую пьесу «Черные вороны», в которой поносили святого праведного Иоанна Кронштадтского. Епископ Гермоген обратился к председателю Совета министров П.А. Столыпину и добился запрета на постановку этого театрального кощунства над Праведником. Это достаточно яркий факт, свидетельствующий о священномученике Гермогене.
В. Иванов:
Мне также хотелось бы привести еще некоторые, наиболее яркие эпизоды из его жизни.
Во время революции 1905 г. владыка Гермоген наладил издание ежедневной православно-патриотической газеты «Братский листок», в которой разоблачал преступления мятежников и лживость их идеологии. То же он делал и в своих устных выступлениях. Благодаря его миссионерской деятельности, возник Саратовский отдел Союза Русской Народа. За все эти благодеяния революционеры поносили его в своих СМИ. В 1906 г. святой праведный Иоанн Кронштадтский прислал ему открытку, в которой уже тогда предрек ожидающую его мученическую кончину: «Вы в подвиге; Господь отверзает Небо, как архидиакону Стефану, и благословляет Вас».
О. Гермоген:
Когда решается какой-либо вопрос, православные в первую очередь должны обращаться к святым Отцам. Что святые Отцы говорят о епископе Гермогене?
Перед смертью святой праведный Иоанн Кронштадтский говорил, что за судьбу Православия он спокоен, зная, что епископы Гермоген и Серафим продолжат его дело, будут бороться за Православие. Вот выдержка из письма священномученика Серафима Чичагова к графине Софии Игнатьевой. Говоря о смерти святого праведного Иоанна Кронштадтского, он пишет: «Есть у меня последняя его икона, благословение предсмертное, которое он дал с удивительными словами: “Я могу умереть покойно теперь, ты и Гермоген будете продолжать мое дело, бороться за Православие!”»
В 1908 г. Столыпин и ряд других политиков-октябристов пытались добиться его устранения с самостоятельной Саратовской кафедры. Они ходатайствовали перед святым Царем-Мучеником Николаем об этом. Государь ответил: «Преосвященного Гермогена нельзя трогать из Саратова!... Это редкий иерарх… у него прекрасная душа…».
Священномученик Иоанн Восторгов хорошо знал Владыку и благоговел перед ним. Вот отрывок из его письма: «Я просто мучаюсь от невозможности и неумения в слове выразить Вам все пожелания Ваших друзей и почитателей, всю полноту нашей радости и любви к Вам. Но воистину, было у нас здесь (в Тифлисе - прим. ред.) ликование при известии о Вашем назначении (в самостоятельного епископа на Саратовскую кафедру - прим. ред. )… Так хорошо на сердце при духовном в эти минуты, как я пишу это письмо, общении с Вами… А как хочется увидеться… сбудутся ли мечты золотые о служении под Вашим крылом?»
Здесь хотелось бы привести еще высказывания подвижников благочестия, которые ныне также широко известны и почитаемы православными христианами, хотя и не причислены пока к лику святых. Схиархиепископ Антоний (Абашидзе) в 1908 г. писал: «Сердечно приветствую с днем Ангела дорогого Владыку - ревнителя и поборника Веры, бдительного стража дома Божия, святой своей десницей заушающего бесстыжих почитателей осатаневшего яснополянского Льва и всех врагов Святой Руси и слуг древнего змия - иудеев, масонов, социалистов. Многая лета здравствуй неустрашимый святитель Христов во славу Божию на пользу могучей России».
Любил владыку Гермогена и священномученик Герман (Вольский), архиепископ Никон (Рождественский), идеолог монархического движения Лев Тихомиров, основатель Союза Русского Народа Александр Дубровин и многих другие угодники Божии, подвижники благочестия и деятели православно-патриотического и монархического движения. Из этих высказываний видно, что священномученик Гермоген не был ни «прожженным аферистом и карьеристом», как опрометчиво его называет писатель Платонов, ни «безответственным и вредным», как утверждает писатель Фомин. Это был один из лучших иерархов своего времени.
Н. Белов:
С чем же связаны высказывания С. Фомина, О. Платонова и некоторых других писателей-патриотов, поносящих и клевещущих на священномученика Гермогена?
В. Иванов:
Эти писатели пытаются оправдать, показать истинный святой облик старца и мученика за Христа Григория Ефимовича Распутина. А поскольку владыка Гермоген открыто боролся с ним, то в своих работах они его не щадят.
О. Гермоген:
Действительно, преосвященный Гермоген был лично знаком со старцем Григорием и сначала верил ему. Но потом под влиянием близких к нему людей, а также по ряду других причин изменил к нему свое отношение и начал активную борьбу с ним. Однако впоследствии он осознал свою ошибку, покаялся и примирился со старцем Григорием.
В. Иванов:
Вот что об этом Святитель рассказал некоему Соловьеву, зятю старца Григория, который был женат на его дочери Матроне, в Тобольске в 1918 г.:
«Ты отлично знаешь историю моих отношений с покойным Григорием! Я его любил и верил в него, вернее, в его миссию внести что-то новое в жизнь России, что должно было укрепить ослабевшие связи между Царем и народом на пользу и благо последнего! Но его самовольное отступление от нашей программы, противоположный моему путь, по которому он пошел, его нападки на аристократию и на таких людей как Великий Князь Николай Николаевич, которых я всегда считал опорой Трона, заставило вначале меня отвернуться от него, а затем, видя его усилившееся влияние при Дворе и учитывая, что при этом его идеи будут еще вредоноснее, я начал энергичную компанию против него. В азарте этой борьбы я многого не замечал. Я не видел, например, что моя борьба усиливает вредные элементы среди оппозиции Государственной Думы. Я не видел, что словно сатана, искушавший Христа, вокруг меня вертится, неустанно внушая мне ненависть, упорство и злобу, это подлинно презренное существо Илиодор! Результаты ты помнишь? Громкий скандал: я побежден и отправлен в ссылку в Жировицкий монастырь, где, когда волнения улеглись и я обрел возможность спокойно размышлять, я с ужасом увидел итог моего выступления: борясь за Трон, я своей борьбой только скомпрометировал его лишний раз! Сколько мук и терзаний пережил я потом! И вот 1916 год, декабрь месяц, и Григорий убит!»
Далее владыка Гермоген рассказал, как ему явился старец Григорий. В тот день он отслужил Литургию, пошел в свою келью и начал читать свежие газеты. Там было объявление о смерти старца Григория. «Я невольно подумал, - вспоминал Владыка, - вот он гнал меня, и из-за него я нахожусь сейчас на положении ссыльного, но возмездие было близко, и кара Божия обрушилась на него и он убит!» Вдруг, я никогда не забуду этого момента, я ясно услышал громкий голос Григория за спиной: «Чему радовался?.. Не радоваться надо, а плакать надо! Посмотри, что надвигается!» Старец Гриогрий показал ему надвигающуюся революцию. Вечером того же дня преосвященный Гермоген отслужил панихиду о упокоении старца Григория, духовно примирившись с ним.
Таким образом, священномученик Гермоген примирился с мучеником Григорием, а также и с Государем; они испросили друг у друга прощение в Тобольске перед мученической смертью обоих.
Н. Белов:
Писатели Фоменко и Платонов тоже говорят об этом Илиодре, упомянутом в рассказе сщмч. Гермогена. Кто он?
В. Иванов:
Иеромонах Илиодор (Труфанов) закончил Петербургскую Духовную академию, где его духовным наставником был будущий новый затворник архиепископ Феофан. По его же ходатайству он попал к епископу Гермогену. Сначала он ревностно служил и мужественно боролся против революционеров и прочих врагов Бога, Царя и России. Но потом, подобно владыке Диомиду (Дзюбану), не выдержал гонений за свою борьбу и пал: потерял веру, сложил с себя сан, женился. Потом эмигрировал и окончил жизнь еретиком-баптистом.
Н. Белов:
Вы сравнили Илиодора с владыкой Диомидом, но ведь бывший епископ Диомид в первых своих обращениях все правильно говорил, только плохо, что он ушел в раскол.
В. Иванов:
Так и Илиодор все правильно поначалу говорил. Кстати, если сравнить его проповеди царицынского периода с писаниями Фоменко и Платонова, то практически они близки по духу. В них Илиодор обличает те же самые темные силы, которые обличают в своих трудах эти писатели-патриоты. Но плохо то, что он не выдержал гонений. А гнали его государственные чиновники, которые, как сейчас уже известно, многие были «вольными каменщиками» (масонами) и пользовались своим служебным положением для борьбы с монархистами, лицемерно выступая от имени Царя. В глазах Илиодора его гнал Царь. Этим объясняется его последующая клевета на Царскую Семью. Таким образом, масоны подставили Царя, стравили, по сути, двух единомышленников. Конечно, в любом случае Труфанов не имел права так поступать, даже если его несправедливо наказали. Надо было потерпеть.
О. Гермоген:
В заключение хотелось бы привести слова великого нашего современника. Одна из духовных дочерей спросила старца Николая (Гурьянова):
Отче! Как понять отношение к старцу Григорию (Распутину) духоносного Владыки Феофана Полтавского, который считал, что Распутин был праведником, а потом пал?
Владыка Феофан немного заблудился, запутался, поверил клевете и грязи, поэтому и гнал Распутина, не понимал. Но это бывает так, по попущению Божию… Помнишь, как юродивые Дивеевские гоняли друг друга... Пойди, разберись с этими блаженными!.. А владыке Феофану Бог потом открыл, что он заблуждался насчет Григория и он покаялся. Оба ведь молитвенники были какие!»
Слова старца Николая о владыке Феофане в полной мере относятся и к священномученику Гермогену, которого больше всех современных ему архиереев любил преосвященный Феофан. Вот пример безстрастного отношения к святым угодникам Божиим. А писателям С. Фомину, О. Платонову, которых я уважаю за их патриотическую деятельность, и прочим патриотам желаю осторожности в слове и мудрости Божией, подобной той, какую имел старец Николай. Нельзя поносить Угодников Божиих. Господь может за это сурово наказать.
Университета. Неоднократно прерывал обучение, устраивался на службу, пытался заниматься хлебопашеством, путешествовал. В состоянии душевного кризиса подверг себя самооскоплению.
Большое влияние на жизненный выбор Георгия Долганёва оказал Одесский архиепископ Никанор (Бровкович) , посоветовавший ему завершить обучение в университете и поступить в духовную академию. В году Георгий был принят в Санкт-Петербургскую духовную академию . Учеба в академии давалась с трудом. На 1-е место он ставил не академические науки, а духовное самовоспитание. В годы обучения называл своими духовными наставниками митрополита Исидора (Никольского) и Афонского иеросхимонаха Евгения.
Проявил себя как умный и справедливый, но в то же время строгий наставник. Среди отчисленных им семинаристов был Иосиф Джугашвили . Оказывал особую поддержку воспитанникам-грузинам . Отец Ермоген стал инициатором ряда нововведений в семинарии: обязательных будничных богослужений в домовом храме, регулярных произнесений семинаристами проповедей по воскресным и праздничным дням, создания отдельного общежития для «слабых здоровьем учеников», преподавания музыки в качестве факультативного предмета.
Епископ Ермоген являлся председателем Саратовского епархиального училищного совета. Выступил с инициативой учреждения в епархии церковно-учительской семинарии и строительства в Саратове комплекса церковных и учебных зданий. Высказался за организацию в Саратове внебогослужебных собеседований, открытие чайных-столовых для народа. Деятельная работа владыки Ермогена была особенно заметна в сопоставлении с деятельностью слабого здоровьем Саратовского епископа Иоанна (Кратирова) . Епископ Ермоген временно управлял епархией во время отпуска епархиального архиерея в июне-июле года, а также с осени года, когда епископ Иоанн был вызван для присутствия в Синод.
После высочайшего утверждения 21 марта года синодального доклада о перемещении Вольского викария на самостоятельную кафедру владыка Ермоген стал епископом Саратовским и Царицынским .
Находясь на Саратовской кафедре, уделял большое внимание строительству храмов. При нем в епархии освятили более 50 церквей - среди них одну из первых в России церковь во имя преподобного Серафима Саровского . Он неоднократно поднимал вопрос о реконструкции Саратовского кафедрального Александро-Невского собора , который уже не вмещал население города, но несмотря на старания владыки, реконструкция так и не началась. В то же время при нем было ускорено строительство городского собора в Царицыне , освящен новый Михаило-Архангельский собор в Сердобске , отремонтированы соборы в Кузнецке и Хвалынске .
В области устроения жизни монастырей епархии епископ Ермоген проводил идею об обителях как о миссионерских форпостах, был сторонником монашеского служения миру. При нем в Саратовской епархии возникли новые обители: Сердобская Казанская Сергиево-Алексиевская мужская пустынь ; мужской монастырь близ села Н. Липовка Кузнецкого уезда, посвященный памяти Иоанна Кронштадтского; Свято-Духов монастырь в Царицыне ; Таловский Благовещенский женский монастырь Аткарского уезда . Кроме того, были освящены новые церкви в женских монастырях - Пановском Сердобского уезда и Краишевском Аткарского уезда . В главную обитель епархии - Саратовский Преображенский мужской монастырь - владыка пригласил иноков с Афона , с Нового Афона и из Киевской епархии . Стараниями владыки Ермогена были открыты служившие миссионерским целям специальные школы в Хвалынском уезде - противораскольническая в селе Сосновая Маза и противомусульманская в деревне Подлесное .
По общему признанию современников, владыка был большим молитвенником и постником. Его богослужения почти всегда были уставными, длились 5-6 и более часов. Он служил не только в воскресные, праздничные и торжественные дни, но и регулярно по будням. По средам он почти на протяжении всего пребывания в Саратове служил в Троицком соборе вечерни с акафистом. После будничных служб устраивались религиозно-нравственные собеседования, которые посещали не только саратовцы, но и приезжие.
Владыка также уделял большое внимание проблемам духовного образования, не только решая практические проблемы находящейся в его ведении Саратовской духовной семинарии , но и выступая с теоретическими соображениями по вопросу о том, как духовная школа может выйти из кризиса, суть которого видел главным образом в обострившемся противоречии между задачами этой школы и стремлением значительного числа ее воспитанников к получению светского образования. Епископ Ермоген считал принципиально важным усиление в семинариях воспитательной части. Семинарское начальство должно было, по его мнению, иметь гарантии, что воспитанники собираются впоследствии принять священный сан.
Развил широкую общественно-политическую деятельность. В конце года он основал епархиальную газету «Братский листок» (в - - «Россиянин»), которая сразу вступила в полемику с местными светскими газетами различных политических направлений. В периоды подъема рабочего и крестьянского движения епископ Ермоген постоянно призывал народ к социальному миру, беспрестанно проповедовал сам и давал духовенству распоряжения проповедовать на современные темы, проводил торжественные крестные ходы , а также благословлял публикацию статей на актуальные темы в «Братском листке». В октябре года оказался практически единственным представителем власти в Саратове, который открыто встал на путь борьбы с революцией . Вопреки обвинениям большевиков в причастности епископа Ермогена к погромам евреев в Саратове 19-20 октября того года, владыка был решительным противником погромных действий и в конце месяца учредил комитет помощи пострадавшим в ходе погромов. При этом епископу Ермогену действительно была свойственна антиеврейская настроенность, о которой он регулярно открыто заявлял.
Политическая позиция епископа Ермогена выражалась в неприятии не только революции, но и любых отличных от монархической позиций и доктрин. Осенью года епископ Ермоген благословил деятельность созданной в Саратове Народно-монархической партии. 27 марта года она была преобразована в местный отдел партии Союз русского народа , в работе которого епископ Ермоген постепенно принимал все большее участие. В апреле года он направил в адрес проходившего в Москве Всероссийского съезда русских людей обращение, в котором писал о необходимости вхождения СРН в церковную ограду, т. е. о том, чтобы приравнять статус правой политической партии к статусу церковного братства. Съезд отверг подобные предложения, а печатный орган СРН осудил обращение владыки Ермогена, который после этого решил создать собственную политическую партию. Уже в мае года он призывал в проповедях вступать в число членов Православного всероссийского братского союза русского народа . Летом того же года партия была оформлена организационно. Членами партии могли стать только православные , а ее почетным покровителем и председателем объявлялся сам епископ Ермоген, который на деле был руководителем партии. Среди саратовских правых произошел раскол между «братчиками» (членами ПВБСРН) и «союзниками» (членами местного отдела СРН).
Епископ Ермоген в большинстве случаев присутствовал на собраниях ПВБСРН. Часто партийные собрания совмещались с религиозно-нравственными чтениями, инициатором организации которых в Саратове также был епископ Ермоген. В - годах владыка и его ближайшие сотрудники по ПВБСРН провели несколько крупных публичных выступлений против современных им писателей, театральных деятелей и явлений общественной жизни, причем наиболее резкой критике было подвергнуто творчество Л. Н. Толстого . В году епископ Ермоген публично выступил против постановки на саратовской сцене пьес В. В. Протопопова «Черные вороны» и Ф. Ведекинда «Пробуждение весны», и преуспел в снятии первой с репертуара театров. В - годах добивался запрещения постановки в Саратове пьес Л. Н. Андреева «Анатэма» и «Анфиса». Он предлагал Святейшему Синоду отлучить от Церкви целый ряд известных писателей, а их произведения подвергнуть запрету. Публичные выступления епископа Ермогена на эти темы были предельно резкими, зачастую нарушали положения российского законодательства.
Как правящий архиерей проявил себя властным и жестким администратором, деятельность которого вызывала много нареканий. Нередко он перемещал священнослужителей, включая видных священников, прослуживших не одно десятилетие в своих приходах, из городских приходов в сельские без видимых причин. При нем пришло в расстройство епархиальное делопроизводство, как распорядительное, так и финансовое. Сборы и расходы на епархиальные нужды проводились небрежно, без должного учета, что порождало злоупотребления. Многие указы Святейшего Синода не передавались епископом в духовную консисторию и не исполнялись. Роль духовной консистории в епархиальном управлении была практически сведена к нулю. Из-за вмешательства епископа произошел упадок благотворительной деятельности Саратовского братства Святого Креста. При этом епископом было основано Христорождественское братство взаимопомощи ремесленников и фабрично-заводских рабочих.
Епископ Ермоген был склонен доверять и оказывать поддержку известным своей радикальностью иеромонаху Илиодору (Труфанову) , Григорию Распутину и им подобным. Неприятие им формализма высшего церковного управления и вторжений светских властей, независимый стиль руководства создавали напряженность в его взаимоотношениях с Синодом и мирским начальством. Наибольшей остроты достиг конфликт между епископом Ермогеном и Саратовским губернатором С. С. Татищевым из-за иеромонаха Илиодора, чьи скандальные выступления подрывали престиж власти. Последовавшую в году отставку Татищева связывали с конфликтом с епархиальным архиереем.
Смещение на покой
В это же время обострился конфликт епископа с Распутиным, так как владыка изменил прежде положительное отношение к нему на прямо противоположное. 16 декабря года Распутин был приглашен в покои епископа Ермогена на Ярославском синодальном подворье . При разговоре присутствовали иеромонах Илиодор и известный юродивый Д. А. Знобишин («блаженный Митя»), а также в качестве свидетелей двое священников из Саратовской епархии. Епископ Ермоген запретил Распутину общаться с царской семьей и принудил поклясться в этом перед иконой. Оскорбленный Распутин послал императору и императрице телеграмму, в которой писал, что епископ Ермоген и иеромонах Илиодор якобы пытались лишить его жизни.
В июне епископ Ермоген присутствовал в Тобольске на торжествах в честь 1-й годовщины прославления святителя Иоанна Тобольского , однако большую часть года он провел за пределами своей новой епархии. Принимал участие в работе 1-й сессии Поместного Собора Православной Российской Церкви - годов. Был заместителем председателя соборного Отдела высшего церковного управления. Выступал за участие членов Собора в Предпарламенте, хотя и считал его «болезненным, противоречивым государственным учреждением ». Наблюдал своими глазами захват власти большевиками в Москве, что не могло не сформировать его отрицательного отношения к новой власти. В начале декабря года выехал из Москвы в Тобольск.
В деле управления Тобольской епархией епископ Ермоген обратился к собственному опыту организации религиозно-нравственных и внебогослужебных бесед в Саратове. 21 декабря года в здании Тобольского общественного собрания он провел чтение о необходимости церковных Соборов «как средства для упорядочения пришедших в расстройство дел церковных ». С начала года в городских храмах Тобольска были организованы постоянные церковные беседы, которые велись проповедническим кружком, состоявшим не только из духовенства, но и из мирян. Кроме того, предполагалось организовать лекции по церковно-общественным вопросам и даже провести систематический круг лекционных чтений (в частности, по истории Русской Церкви). Епископ Ермоген принимал активное участие в деятельности Тобольского Иоанно-Димитриевского братства, уделяя особое внимание необходимости оказания помощи солдатам-фронтовикам. Он резко отреагировал на декрет об отделении Церкви от государства в январе года, обратившись к народу с воззванием, которое заканчивалось призывом встать на защиту веры.
Архиерейское служение владыки Ермогена в Тобольске совпало с пребыванием там в заточении по решению Временного правительства императорской семьи . Епископ Ермоген установил негласную связь с царской семьей, духовно поддерживал ее. 25 декабря года, после литургии в 1-й день Рождества , в Покровском соборе Тобольска в присутствии царской семьи было провозглашено им многолетие с титулованием императора и императрицы «величествами», а царских детей - «высочествами». Местные власти возбудили по этому поводу следствие. Из-за угроз революционно настроенных солдат расправиться с диаконом и священником Покровской церкви владыка отправил их в близлежащий Абалакский Знаменский монастырь .
Арест и мученичество
В Тюмени заключенных посадили на пароход «Ермак». У села Покровского мирян перевели на пароход «Ока» и вскоре высадили на берег и расстреляли. Епископ Ермоген и священник Петр остались на «Ермаке». Красноармейцы в это время готовились к сражениям с войсками Временного Сибирского правительства, поэтому обоих священнослужителей привлекли к строительству укреплений. Епископ Ермоген был изнурен физически, но даже в этих обстоятельствах бодрость духа не покидала его. Таская землю и распиливая доски, он пел пасхальные песнопения. Вечером 28 июня владыку и священника посадили в трюм парохода «Ока», который шел вниз по реке Тобол по направлению к Тобольску, занятому уже белыми. Вскоре священника Петра Карелина вывели из трюма и сбросили в воду, привязав к телу камни. Когда «Ока» подошла к деревне Карбаны , в 173 верстах от Тюмени, на реке впереди показался корабль «Мария» белой флотилии. Красный пароход стал разворачиваться.
Молитвословия
Тропарь, глас 7
Во святи́телех ди́вен показа́лся еси, / ре́вностию по Бозе окрыля́ем, священному́чениче Гермогене. / И пастве Сибирстей путево́ждь во страда́ниих являя́ся, / с ца́рственными страстоте́рпцами узы и заключе́ния разделя́я, / и страда́льчески путь сконча́вше: / на небесе́х мзду трудов твоих восприя́л еси, // молися за народ наш ко Господу.
Кондак, глас 5
Утвержде́ние веры правосла́вныя, / и любви Христовой пропове́дание, / паствы Сибирския похвало, Церкви Русския славо, / исповедничество и мученичество за Христа подъя́л еси, / свидетельствуя даже до смерти пред лицем богоборцев, / молитвенно в руце Божии душу свою предав, / священномучениче Гермогене, // моли Христа Бога спастися душам нашим.
Ин кондак, глас 4
Подвиг святительский добре сверши́вшаго / и течение мученическое мужественно сконча́вшаго, / прославля́ем тя, священномучениче Гермогене, / яко предста́теля пред Господем // за страну Российскую.
Награды
- ордена Российской империи св. Анны 3-й (1897), 2-й (1900) и 1-й (1907) степени; св. Владимира 3-й (1902) и 2-й (1911) степени.
Труды
- "К нашей юной духовной среде," , 1898, Ч. неофиц., № 24, 2-10.
- "Очерк деятельности Епархиального миссионерского духовно-просветительного Братства в г. Тифлисе за два года его существования (с 19 окт. 1897 г. по 22 окт. 1899 г.)," Духовный вестник Грузинского Экзархата , 1900, Ч. неофиц., № 6, 7-23.
- "Борьба за истину нашей духовной школы: Отзыв о проекте новой организации этой школы," Саратовский духовный вестник , 1908, № 44, 3-10.
- "Негодующее осуждение дозволенного кощунства: (Истинное изображение смерти Толстого)," Саратов, .
- "От света «истинного» во тьму «кромешную»: (Открытое письмо к рус. людям)," Пг., 1916.
- "Толкование на «Откровение» Иоанна Богослова," Первый и последний , М., 2003, № 2(6).
Документы, литература
- ГА Саратовской обл. , Ф. 1132.
- ГА Тобольска , Ф. 156, Оп. 15, Д. 779, Л. 638.
- РГИА , Ф. 796, Оп. 194. Д. 1102, 1119, 1120; Ф. 797, Оп. 86, Д. 49; Ф. 1101, Оп. 1, Д. 1111.
- Леонидов, К., свящ., "Десятилетие служения в святительском сане Преосвящ. Гермогена, еп. Саратовского и Царицынского, в Саратовской епархии," Братский листок , Саратов, 1911, № 10, 1-3.
- Мраморнов, А. П., свящ., "Десятилетие служения Преосвящ. еп. Гермогена пастве саратовской," // Братский листок , Саратов, № 8, 1-2.
- Е. И., "Архипастырь-мученик," Тобольские ЕВ , 1918, № 18/20, Отд. офиц., 138-139.
- С. И. Ф., "Сщмч. Гермоген, еп. Тобольский и Сибирский," Тобольские ЕВ , 1918, № 18/20, Отд. офиц., 256-265.
- Польский, ч. 1, 66-68.
- Мануил, Рус. иерархи, 1893-1965 , т. 2, 336-345.
- Газизова, О., "Свт. Гермоген, еп. Тобольский," Правосл. беседа , 1992, № 8/9, 27-31.
- Дамаскин, кн. 2, 154-175.
- Регельсон, Л. Л., Трагедия Рус. Церкви, 1917-1945 , М., 1996р, 238-246.
- За Христа пострадавшие , кн. 1, 313-314.
- Воробьев, М., прот., Православное краеведение: Очерки истории Саратовского края , М., 2002, 78-84.
- Иванов, С. М., Супрун, В. И., Православие на волгоградской земле: Епархии и епископы , Волгоград, 2002, ч. 1, 107-110.
- Рожков, В. С., прот., Церковные вопросы в Гос. Думе , М., 2004, 287-298.
- "Священномученик Гермоген, епископ Тобольский и Сибирский," Сибирская правосл. газ. , 2005, № 9.
- "Обретение мощей сщмч. Гермогена (Долганова), еп. Тобольского и Сибирского," Сибирская правосл. газ. http://www.patriarchia.ru/db/text/38470.html
(Долганёв (Долганов) Георгий Ефремович; 25.04.1858, мест. Нов. Одесса Херсонского у. и губ.- 29.06.1918, близ дер. Карбаны Тобольской губ.), сщмч. (пам. 16 июня, 20 авг., в Соборе Московских святых, в Соборе новомучеников и исповедников Российских и в Соборе Саратовских святых), еп. Тобольский и Сибирский. Сын единоверческого прот. Ефрема Павловича Долганёва (впосл. архим. саратовского Преображенского мон-ря Иннокентий; † 1906), брат прот. сщмч. Ефрема Долганёва . Е. поступил в Николаевское мореходное уч-ще, но вскоре был определен отцом в Одесское ДУ, по окончании к-рого начал учебу в Одесской ДС. Затем покинул семинарию, избрав светское образование. Поступил в Новороссийский ун-т в Одессе, однако вскоре был отчислен как бывш. семинарист. Сдал экзамены на аттестат зрелости при гимназии г. Ананьева для поступления вновь в Новороссийский ун-т. Обучался на историко-филологическом, физико-математическом и юридическом фак-тах. Посещал медицинский фак-т Женевского ун-та. Неоднократно прерывал обучение, устраивался на службу, пытался заниматься хлебопашеством, путешествовал. В состоянии душевного кризиса подверг себя самооскоплению.
Большое влияние на жизненный выбор Георгия Долганёва оказал Одесский и Херсонский архиеп. Никанор (Бровкович) , посоветовавший ему завершить обучение в ун-те и поступить в ДА. В 1889 г. Георгий был принят в СПбДА. Учеба в академии давалась с трудом. На 1-е место он ставил не академические науки, а духовное самовоспитание. В годы обучения называл своими духовными наставниками митр. Исидора (Никольского) и афонского иеросхим. Евгения. 1 дек. 1890 г., во время обучения на 2-м курсе академии, был пострижен в монашество с именем Ермоген в честь мч. Ермогена Александрийского. 2 дек. 1890 г. ректором СПбДА Выборгским еп. Антонием (Вадковским) рукоположен во диакона, 15 марта 1892 г.- во иерея.
Е. окончил СПбДА со степенью кандидата богословия за соч.: «Христианское нравоучение в православном богослужении». 17 сент. 1893 г. утвержден в должности инспектора Тифлисской ДС. 11 июля 1898 г. был назначен ее ректором с возведением в сан архимандрита. Проявил себя как умный и справедливый, но в то же время строгий наставник (среди отчисленных ректором семинаристов был Иосиф Джугашвили, см. Сталин И. В.). Оказывал особую поддержку воспитанникам-грузинам. Е. стал инициатором ряда нововведений в семинарии: обязательных будничных богослужений в домовом храме, регулярных произнесений семинаристами проповедей по воскресным и праздничным дням, создания отдельного общежития для «слабых здоровьем учеников», преподавания музыки в качестве факультативного предмета. С 1898 г. председатель Грузинского епархиального училищного совета, член Грузино-Имеретинской синодальной конторы, цензор проповедей и редактор ж. «Духовный вестник Грузинского Экзархата». За время служения в Тифлисе изучил груз. язык, занимался историей груз. Православия. Много ездил по Кавказу, знакомился с христ. святынями. По благословению экзарха Грузии архиеп. сщмч. Владимира (Богоявленского) принял активное участие в обустройстве и духовном окормлении р-на Тифлиса Колючая балка.
Ревностное отношение Е. к своим обязанностям было замечено в Святейшем Синоде. При личном содействии К. П. Победоносцева и В. К. Саблера Е. был избран кандидатом на замещение Вольской викарной кафедры Саратовской епархии. 12 янв. 1901 г. наречен епископом Вольским, викарием Саратовской епархии. 14 янв. в Казанском соборе С.-Петербурга состоялась хиротония Е., которую возглавили митрополиты С.-Петербургский и Ладожский Антоний (Вадковский), Московский и Коломенский Владимир (Богоявленский), Киевский и Галицкий Феогност (Лебедев) . Местопребыванием Е. был саратовский Преображенский мужской монастырь, но епископ сразу занялся устройством в Вольске архиерейского дома, который был достроен уже при еп. Палладии (Добронравове) . В годы служения Е. на викарной кафедре в Вольске было открыто женское епархиальное уч-ще (сент. 1901), начато строительство нового здания для Вольского мужского ДУ. Новый домовый храм был освящен в Вольском реальном училище. Осенью 1901 г. Е. посетил Хвалынский у. и разработал план основания здесь Троицкого мужского монастыря (открыт в нач. 1903).
Е. являлся председателем Саратовского епархиального училищного совета. Выступил с инициативой учреждения в епархии церковно-учительской семинарии и строительства в Саратове комплекса церковных и учебных зданий. Высказался за организацию в Саратове внебогослужебных собеседований, открытие чайных-столовых для народа. Эти меры были направлены на утверждение веры и преданности Церкви у городского населения. Активная работа Е. на викарной кафедре была особенно заметна в сопоставлении с деятельностью слабого здоровьем Саратовского и Царицынского еп. Иоанна (Кратирова) . Е. временно управлял епархией во время отпуска епархиального архиерея в июне-июле 1901 г., а также с осени 1902 г., когда еп. Иоанн был вызван для присутствия в Синод. После высочайшего утверждения 21 марта 1903 г. синодального доклада о перемещении Вольского викария на самостоятельную кафедру Е. стал епископом Саратовским и Царицынским.
Находясь на Саратовской кафедре, уделял большое внимание строительству храмов. При нем в епархии освятили более 50 церквей, в т. ч. в Саратове - Казанский и Христорождественский храмы на рабочих окраинах, одну из первых в России церковь во имя св. Серафима Саровского. По проекту П. М. Зыбина рядом с архиерейским домом в центре города в 1906 г. была сооружена церковь-часовня в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали», архитектура которой напоминала архитектуру Покровского собора на Красной пл. в Москве. Е. неоднократно поднимал вопрос о реконструкции саратовского кафедрального Александро-Невского собора, который уже не вмещал население города. Несмотря на старания владыки, реконструкция так и не началась. В то же время при Е. было ускорено строительство городского собора в Царицыне (ныне Волгоград), освящен новый Михаило-Архангельский собор в Сердобске, отремонтированы соборы в Кузнецке и Хвалынске.
В области устроения жизни монастырей епархии Е. проводил идею об обителях как о миссионерских форпостах, был сторонником монашеского служения миру. При Е. в Саратовской епархии возникли новые обители: сердобская Казанская Сергиево-Алексиевская муж. пуст.; муж. мон-рь близ с. Н. Липовка Кузнецкого у., посвященный памяти Иоанна Кронштадтского ; Свято-Духов мон-рь в Царицыне (получивший всероссийскую известность благодаря деятельности его устроителя иером. Илиодора (см. С. М. Труфанов)); Таловский Благовещенский жен. мон-рь Аткарского у. со 2-м храмом во имя прп. Серафима Саровского. Кроме того, при Е. были освящены новые церкви в жен. монастырях - Пановском Сердобского у. и Краишевском Аткарского у. В главную обитель епархии - Саратовский Преображенский муж. мон-рь - Е. пригласил иноков с Афона, с Нов. Афона и из Киевской епархии. Стараниями Е. были открыты служившие миссионерским целям специальные школы в Хвалынском у.- противораскольническая в с. Сосновая Маза и противомусульм. в дер. Подлесное.
Е. стремился к аскетизму. По общему признанию современников, был большим молитвенником и постником. Его богослужения почти всегда были уставными, длились 5-6 и более часов. Владыка служил не только в воскресные, праздничные и торжественные дни, но и регулярно по будням. По средам он почти на протяжении всего пребывания в Саратове служил в Троицком соборе вечерни с акафистом. После будничных служб устраивались религиозно-нравственные собеседования, которые посещали не только саратовцы, но и приезжие.
Е. уделял большое внимание проблемам духовного образования, не только решая практические проблемы находящейся в его ведении Саратовской ДС, но и выступая с теоретическими соображениями по вопросу о том, как духовная школа может выйти из кризиса, суть к-рого гл. обр. в обострившемся противоречии между задачами этой школы и стремлением значительного числа ее воспитанников к получению светского образования. Е. считал принципиально важным усиление в семинариях воспитательной части. Семинарское начальство должно было, по его мнению, иметь гарантии, что воспитанники собираются впосл. принять священный сан.
Е. был награжден орденами св. Анны 3-й (1897), 2-й (1900) и 1-й (1907) степени, св. Владимира 3-й (1902) и 2-й (1911) степени.
Для Е. была характерна активная общественно-политическая деятельность. В кон. 1904 г. он основал епархиальную газ. «Братский листок» (в 1907-1908 «Россиянин»), к-рая сразу вступила в полемику с местными светскими газетами различных политических направлений. В периоды подъема рабочего и крестьянского движения Е. постоянно призывал народ к социальному миру, беспрестанно проповедовал сам и давал духовенству распоряжения проповедовать на совр. темы, проводил торжественные крестные ходы, а также благословлял публикацию статей на актуальные темы в «Братском листке». В окт. 1905 г. Е. оказался практически единственным представителем власти в Саратове, к-рый открыто встал на путь борьбы с революцией. Вопреки обвинениям большевиков в причастности Е. к евр. погромам в Саратове 19-20 окт. 1905 г. владыка был решительным противником погромных действий и в кон. окт. учредил комитет помощи пострадавшим в ходе погромов. При этом Е. действительно была свойственна антиеврейская настроенность, о которой он регулярно открыто заявлял.
Политическая позиция Е. выражалась в неприятии не только революции, но и любых отличных от монархической позиций и доктрин. Осенью 1905 г. Е. благословил деятельность созданной в Саратове Народно-монархической партии. 27 марта 1906 г. она была преобразована в местный отдел партии Союз русского народа (СРН), в работе к-рого Е. постепенно принимал все большее участие. В апр. 1907 г. он направил в адрес проходившего в Москве Всероссийского съезда рус. людей обращение, в к-ром писал о необходимости вхождения СРН в церковную ограду, т. е. о том, чтобы приравнять статус правой политической партии к статусу церковного братства. Съезд отверг подобные предложения, а печатный орган СРН осудил обращение Е., который после этого решил создать собственную политическую партию. Уже в мае 1907 г. он призывал в проповедях вступать в число членов Православного всероссийского братского союза русского народа (ПВБСРН). Летом того же года партия была оформлена организационно. Членами партии могли стать только православные, а ее почетным покровителем и председателем объявлялся Е., который на деле был руководителем ПВБСРН. Среди саратовских правых произошел раскол между «братчиками» (членами ПВБСРН) и «союзниками» (членами местного отдела СРН).
Е. в большинстве случаев присутствовал на собраниях ПВБСРН, к-рые обычно проводились в зале Саратовского муз. уч-ща. Часто партийные собрания совмещались с религиозно-нравственными чтениями, инициатором организации которых в Саратове также был Е. В 1907-1911 гг. Е. и его ближайшие сотрудники, входившие в ПВБСРН, провели неск. крупных публичных выступлений против совр. им писателей, театральных деятелей и явлений общественной жизни, наиболее резкой критике было подвергнуто творчество Л. Н. Толстого . В 1907 г. Е. публично выступил против постановки на саратовской сцене пьес В. В. Протопопова «Черные вороны» и Ф. Ведекинда «Пробуждение весны». В результате давления на губ. власть членов ПВБСРН во главе с Е., а также ходатайства, посланного епископом в Святейший Синод, пьеса «Черные вороны» распоряжением председателя Совета министров П. А. Столыпина была снята с репертуара театров. В 1909-1910 гг. Е. добивался запрещения постановки в Саратове пьес Л. Н. Андреева «Анатэма» и «Анфиса». Е. предлагал Святейшему Синоду отлучить от Церкви целый ряд известных писателей, а их произведения подвергнуть запрету. Публичные выступления Е. были предельно резкими, зачастую нарушали положения российского законодательства.
Как правящий архиерей Е. проявил себя властным и жестким администратором, деятельность которого вызывала много нареканий. Е. практиковал перемещение священнослужителей из городских приходов в сельские без видимых причин. Подобные перемещения неоднократно касались видных священников, прослуживших не одно десятилетие в своих приходах. При Е. пришло в расстройство епархиальное делопроизводство, как распорядительное, так и финансовое. Сборы и расходы на епархиальные нужды проводились небрежно, без должного учета, что порождало злоупотребления. Мн. указы Святейшего Синода не передавались Е. в духовную консисторию и не исполнялись. Роль духовной консистории в епархиальном управлении была практически сведена к нулю. Из-за вмешательства Е. произошел упадок благотворительной деятельности саратовского братства Св. Креста. При этом Е. было основано Христорождественское братство взаимопомощи ремесленников и фабрично-заводских рабочих.
Е. был склонен доверять и оказывать поддержку таким людям, как, напр., известный радикальными взглядами и скандальным поведением иером. Илиодор (Труфанов), Г. Е. Распутин . Неприятие Е. формализма высшего церковного управления, независимый стиль руководства создавали напряженность в его взаимоотношениях с Синодом. Светские власти также выражали недовольство выступлениями Е. против вмешательства гос. чиновников в церковную деятельность. Наибольшей остроты достиг конфликт между Е. и саратовским губернатором С. С. Татищевым из-за иером. Илиодора, чьи скандальные выступления подрывали престиж власти. Последовавшую в 1910 г. отставку Татищева связывали с конфликтом с епархиальным архиереем.
Осенью 1911 г. Е. был вызван для присутствия в Святейший Синод, что, очевидно, было связано с желанием властей удалить архиерея из Саратова. Е. решительно выступил против обсуждавшихся в Синоде проектов введения в Русской Церкви чина диаконисс и богослужебного чина отпевания инославных. Не ограничившись подачей особого мнения по поводу этих проектов на заседаниях Синода, 15 дек. 1911 г. Е. послал телеграмму с протестом имп. мч. Николаю II.
В это же время обострился конфликт Е. с Распутиным, прежде положительное отношение к нему архиерей изменил на прямо противоположное. 16 дек. 1911 г. Распутин был приглашен в покои Е. на Ярославском синодальном подворье. При разговоре присутствовали иером. Илиодор и известный юродивый Д. А. Знобишин («блаженный Митя»), а также в качестве свидетелей двое священников из Саратовской епархии. Е. запретил Распутину общаться с царской семьей и принудил поклясться в этом перед иконой. Оскорбленный Распутин послал императору и императрице телеграмму, в которой писал, что Е. и Илиодор якобы пытались лишить его жизни.
Недовольство Е. в среде высшей светской власти, его прямой конфликт с членами Синода и Распутиным во многом обусловили дальнейшее развитие событий. 3 янв. 1912 г. было высочайше удовлетворено представленное обер-прокурором В. К. Саблером постановление об увольнении Е. от присутствия в Святейшем Синоде. 7 янв. члены Синода подписали соответствующий указ, к-рый в тот же день был вручен Е. Однако епископ медлил с отъездом из столицы в епархию, давал интервью журналистам столичных газет.
Члены Синода и высшая светская власть были возмущены тем, что архиерей вынес конфликт на суд общественности. 12 янв. Синод новым указом объявил Е. порицание за «голословное опорочение перед Государем Императором постановлений и суждений Святейшего Синода». 15 янв. обер-прокурор Саблер получил от императора телеграмму: «Надеюсь, что Святейший Синод сумеет настоять на немедленном отъезде епископа Гермогена и восстановить нарушенный порядок и спокойствие». Несмотря на воскресный день, обер-прокурор срочно созвал членов Синода, и они оформили «походный журнал», в к-ром Е. предписывалось не позднее 16 янв. отбыть из С.-Петербурга во вверенную ему епархию вместе с иером. Илиодором.
Однако ни указ Синода, ни уговоры посетивших Ярославское подворье Полтавского и Переяславского архиеп. Назария (Кириллова) , Вологодского еп. Никона (Рождественского) и обер-прокурора Саблера не заставили Е. подчиниться высшей духовной власти.
17 янв. члены Синода приняли решение об увольнении Е. на покой с определением ему в качестве места пребывания Жировицкого в честь Успения Пресвятой Богородицы монастыря (ныне женский) Гродненской епархии. В Саратов решено было направить чиновника П. В. Мудролюбова для ревизии епархии. В тот же день синодальное решение было утверждено императором. 22 янв. Е. выехал из С.-Петербурга в Слоним, откуда 24 янв. отправился в Жировицкий мон-рь.
«Дело» Е., широко освещавшееся в прессе, вызвало резонанс в российском обществе. Отдельные дискуссии о «деле» Е. прошли в Гос. думе в связи с рассмотрением сметы Святейшего Синода. Решения и действия Синода критиковали представители практически всех думских политических партий.
В Жировицком мон-ре Е. отвели 2 комнаты. Одну из них позднее соединили с Никольским храмом, а в ее стене было устроено окно, через которое в сильные морозы можно было слушать богослужение. В Жировицах Е. занимался врачеванием и даже устроил палату для больных, специально приезжавших к нему. Регулярно Е. посещали саратовские почитатели, к-рые сожалели о его удалении с кафедры. Е. проповедовал в монастырском храме и выезжал с этой целью в близлежащие храмы.
Ввиду приближения фронта по просьбе главнокомандующего вел. кн. Николая Николаевича, оказывавшего Е. покровительство, 25 авг. 1915 г. ему был назначен местопребыванием Угрешский во имя свт. Николая Чудотворца муж. мон-рь Московской епархии. В нояб. 1916 г. Е. самовольно выехал из Николо-Угрешского монастыря в Саратовскую епархию. Поездка была связана с деятельностью бывш. иером. Илиодора, к-рый после отречения от сана в 1912 г. объявил себя основателем новой религии. Узнав о деятельности монаха-расстриги, Е. составил воззвание и отправился в Саратовскую епархию, чтобы сообщить своей бывш. пастве о заблуждениях Илиодора.
После увольнения Синодом на покой Тобольского архиеп. Варнавы (Накропина) 8 марта 1917 г. Е. был утвержден епископом Тобольским и Сибирским. Февральскую революцию 1917 г. Е. встретил настороженно. «Я ни благословляю случившегося переворота,- писал он,- ни праздную мнимой еще «пасхи» (вернее же мучительнейшей Голгофы) нашей многострадальной России и исстрадавшегося душой духовенства и народа, ни лобзаю туманное и «бурное» лицо «революции», ни в дружбу и единение с ней не вступаю, ибо ясно еще не знаю, кто и что она есть сегодня и что она даст нашей родине, особенно же Церкви Божией завтра». Сохранился текст его «Толкования на «Откровение» Иоанна Богослова», написанный в Москве и датированный 5 мая 1917 г.
В июне Е. присутствовал в Тобольске на торжествах в честь 1-й годовщины прославления свт. Иоанна Тобольского, однако большую часть 1917 г. провел за пределами своей новой епархии. Принимал участие в работе 1-й сессии Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. Был зам. председателя соборного Отдела высшего церковного управления. Выступал за участие членов Собора в Предпарламенте, хотя и считал его «болезненным, противоречивым государственным учреждением». Наблюдал своими глазами захват власти большевиками в Москве, что не могло не сформировать его отрицательного отношения к новой власти. В начале дек. 1917 г. выехал из Москвы в Тобольск.
В деле управления Тобольской епархией Е. обратился к собственному опыту организации религиозно-нравственных и внебогослужебных бесед в Саратове в 1903-1911 гг. 21 дек. 1917 г. в здании Тобольского общественного собрания он провел чтение о необходимости церковных Соборов «как средства для упорядочения пришедших в расстройство дел церковных». С нач. 1918 г. в городских храмах Тобольска были организованы постоянные церковные беседы, которые велись проповедническим кружком, состоявшим не только из духовенства, но и из мирян. Кроме того, предполагалось организовать лекции по церковно-общественным вопросам и даже провести систематический круг лекционных чтений (в частности, по истории Русской Церкви). Е. принимал активное участие в деятельности тобольского Иоанно-Димитриевского братства, уделяя особое внимание необходимости оказания помощи солдатам-фронтовикам. Он резко отреагировал на декрет об отделении Церкви от гос-ва в янв. 1918 г., обратившись к народу с воззванием, которое заканчивалось призывом встать на защиту веры.
Архиерейское служение Е. в Тобольске совпало с пребыванием там в заточении по решению Временного правительства семьи имп. Николая II. Е. установил негласную связь с царской семьей, духовно поддерживал ее. 25 дек. 1917 г., после литургии в 1-й день Рождества, в Покровском храме Тобольска в присутствии царской семьи было провозглашено им многолетие с титулованием императора и императрицы «величествами», а царских детей - «высочествами». Местные власти возбудили по этому поводу следствие. Из-за угроз революционно настроенных солдат расправиться с диаконом и священником Покровской ц. Е. отправил их в близлежащий Абалакский в честь иконы Божией Матери «Знамение» мужской монастырь .
В марте 1918 г. Тобольский совет полностью перешел под контроль большевиков, к-рые старались доказать причастность Е. к «монархическому заговору». 22 апр. 1918 г. в Тобольск прибыл чрезвычайный комиссар ВЦИК К. А. Мячин для осуществления перевозки царской семьи в Екатеринбург. По предложению комиссара был произведен обыск в архиерейских покоях. Члены совета Иоанно-Димитриевского братства, опасавшиеся за жизнь архиерея, предложили Е. ночевать в тобольском Знаменском мон-ре, где находились покои викария Тобольской епархии, Берёзовского еп. Иринарха (Синеокова-Андреевского) . Поэтому Е. в ночь на 27 апр. не присутствовал во время обыска в архиерейском доме, когда была осквернена домовая церковь. При обыске была найдена «переписка» Е. «с членами императорского дома», представлявшая собой записку с подписью: «Мария». Эта записка была названа принадлежащей перу имп. Марии Феодоровны, хотя настоящий ее автор, некая Мария, даже указала свой домашний адрес.
27 апр. на заседание Тобольского епархиального совета, проходившее под председательством еп. Иринарха, пришли члены Тобольского исполкома во главе с матросом Хохряковым и потребовали передать Е., чтобы он явился на допрос, обещая архиерею неприкосновенность.
Утром 28 апр. владыка служил литургию в тобольском соборе, после возглавил крестный ход. Из кремля он двинулся в подгорную часть Тобольска. Здесь служились молебны «о спасении погибающей родины». В крестном ходе участвовали оба епископа, все городское духовенство и масса народа. Их сопровождали красногвардейцы. Немедленно по окончании крестного хода Е. был арестован, а ночью вывезен из Тобольска.
С 1 мая содержался в екатеринбургской тюрьме по обвинению в контрреволюционных действиях. В Екатеринбург прибыли представители Тобольского епархиального управления священномученики прот. Ефрем Долганёв, свящ. Михаил Макаров и присяжный поверенный мч. Константин Минятов . Их попытки вызволить Е. из заточения не увенчались успехом. После передачи собранного по требованию властей денежного залога за освобождение епископа члены делегации были арестованы и вскоре расстреляны. 24 июня, в день Св. Духа, красноармейцы разрешили Е. совершить молебен в камере. Вместе с ним молились почти все заключенные. На следующий день Е. и 8 или 9 заключенных (в т. ч. священник Тобольской епархии сщмч. Петр Карелин) были доставлены на вокзал, откуда поездом под конвоем направлены в Тюмень.
В Тюмени заключенных посадили на пароход «Ермак». У с. Покровского мирян перевели на пароход «Ока» и вскоре высадили на берег и расстреляли. Е. и свящ. Карелин остались на «Ермаке». Красноармейцы в это время готовились к сражениям с войсками Временного Сибирского правительства, поэтому обоих священнослужителей привлекли к строительству укреплений. Е. был изнурен физически, но даже в этих обстоятельствах бодрость духа не покидала его. Таская землю и распиливая доски, он пел пасхальные песнопения. Вечером 28 июня Е. и свящ. Карелина посадили в трюм парохода «Ока», к-рый шел вниз по р. Тобол по направлению к Тобольску, занятому уже белыми. Вскоре свящ. Карелина вывели из трюма и сбросили в воду, привязав к телу камни. Когда «Ока» подошла к дер. Карбаны, в 173 верстах от Тюмени, на реке впереди показался корабль «Мария» белой флотилии. Красный пароход стал разворачиваться. В 30 мин. пополуночи 29 июня Е. вывели на нос парохода, связали руки, прикрепили к ним камень и столкнули в воду. До самого последнего момента Е. непрестанно молился и благословлял своих палачей.
Тело Е. было обнаружено крестьянами с. Усалка и похоронено неопознанным во временной могиле. В авг., в ходе поисков тела Е., останки были осмотрены приехавшей из Тобольска следственной комиссией, перевезены в с. Покровское и временно захоронены в церковной ограде. Затем тело Е. было облачено в архиерейские одежды и отправлено в Тобольск, где его торжественно встретили крестным ходом из всех городских церквей. У гроба Е., установленного в тобольском кафедральном соборе, служились панихиды и парастасы, к останкам, не поддававшимся тлению, прикладывались верующие. 15 авг. 1918 г. еп. Иринарх совершил отпевание. Е. был погребен в Иоанно-Златоустовском приделе собора на месте, где до обретения мощей находилась могила свт. Иоанна Тобольского. 23 июня 1998 г. Е. был прославлен Тобольским и Тюменским еп. Димитрием (Капалиным) в лике местночтимых святых Тобольской епархии. Архиерейским юбилейным Собором РПЦ 2000 г. имя Е. было включено в Собор новомучеников и исповедников Российских. Летом 2005 г., при ремонте Софийского (ранее Успенского) собора в Тобольске, был обнаружен склеп, в к-ром покоились останки Е., 2-3 сент. 2005 г. состоялись торжества по случаю обретения его св. мощей.
Арх.: ГА Саратовской обл. Ф. 1132; ГА Тобольска. Ф. 156. Оп. 15. Д. 779. Л. 638; РГИА. Ф. 796. Оп. 194. Д. 1102, 1119, 1120; Ф. 797. Оп. 86. Д. 49; Ф. 1101. Оп. 1. Д. 1111.
Соч.: К нашей юной духовной среде // ДВГЭ. 1898. Ч. неофиц. № 24. С. 2-10; Очерк деятельности Епархиального миссионерского духовно-просветительного Братства в г. Тифлисе за два года его существования (с 19 окт. 1897 г. по 22 окт. 1899 г.) // Там же. 1900. Ч. неофиц. № 6. С. 7-23; Борьба за истину нашей духовной школы: Отзыв о проекте новой организации этой школы // Саратовский духовный вестн. 1908. № 44. С. 3-10; Негодующее осуждение дозволенного кощунства: (Истинное изображение смерти Толстого). Саратов, ; От света «истинного» во тьму «кромешную»: (Открытое письмо к рус. людям). Пг., 1916; Толкование на «Откровение» Иоанна Богослова // Первый и последний. М., 2003. № 2(6).
Лит.: Леонидов К., свящ. Десятилетие служения в святительском сане Преосвящ. Гермогена, еп. Саратовского и Царицынского, в Саратовской епархии // Братский листок. Саратов, 1911. № 10. С. 1-3; Мраморнов А. П., свящ. Десятилетие служения Преосвящ. еп. Гермогена пастве саратовской // Там же. № 8. С. 1-2; Е. И. Архипастырь-мученик // Тобольские ЕВ. 1918. № 18/20. Отд. офиц. С. 138-139; С. И. Ф. Сщмч. Гермоген, еп. Тобольский и Сибирский // Там же. С. 256-265; Польский. Ч. 1. С. 66-68; Мануил. Рус. иерархи, 1893-1965. Т. 2. С. 336-345; Газизова О. Свт. Гермоген, еп. Тобольский // Правосл. беседа. 1992. № 8/9. С. 27-31; Дамаскин. Кн. 2. С. 154-175; Регельсон Л. Л. Трагедия Рус. Церкви, 1917-1945. М., 1996р. С. 238-246; За Христа пострадавшие. Кн. 1. С. 313-314; Воробьев М., прот. Православное краеведение: Очерки истории Саратовского края. М., 2002. С. 78-84; Иванов С. М., Супрун В. И. Православие на волгоградской земле: Епархии и епископы. Волгоград, 2002. Ч. 1. С. 107-110; Рожков В. С., прот. Церковные вопросы в Гос. Думе. М., 2004. С. 287-298; Священномученик Гермоген, епископ Тобольский и Сибирский // Сибирская правосл. газ. 2005. № 9; Обретение мощей сщмч. Гермогена (Долганова), еп. Тобольского и Сибирского // Там же; Мраморнов А. И. Церковная и обществ.-полит. деятельность еп. Гермогена (Долганова, 1858-1918). Саратов, 2006.
А. И. Мраморнов
Священномученик Гермоген (в миру Георгий Ефремович Долганев), епископ Тобольский и Сибирский, родился 25 апреля 1858 года в семье единоверческого священника Херсонской епархии, впоследствии принявшего монашество. Первоначальное образование Георгий получил в духовной школе родной епархии. Затем выдержал экзамен на аттестат зрелости при классической гимназии города Ананьева Херсонской губернии и поступил в Новороссийский университет. Он окончил полный курс юридического факультета, здесь же прошёл курсы математического и историко-филологического факультетов.
Глубоко религиозный с детских лет, Георгий рано почувствовал влечение к подвижнической жизни. Поэтому после университета он поступает в Санкт-Петербургскую Духовную Академию, где и принимает монашество с именем Гермоген. 15 марта 1892 года он становится иеромонахом.
В 1893 году иеромонах Гермоген окончил Академию со степенью кандидата богословия и был назначен инспектором, а затем ректором Тифлисской Духовной Семинарии с возведением в сан архимандрита. Не желая потакать духу времени, выражавшемуся в антицерковности и бездуховности, архимандрит Гермоген твердо направлял жизнь учебного заведения в русло церковности, дух которой он старался привить преподавателям и студентам. Не ограничиваясь просветительской деятельностью в рамках Семинарии, он создавал церковные школы и содействовал распространению миссионерства среди населения российской окраины.
14 января 1901 года в Казанском Соборе Санкт-Петербурга отец Гермоген был хиротонисан во епископа Вольского, викария Саратовской епархии. В 1903 году его назначили епископом Саратовским и вызвали для присутствия в Святейшем Синоде.
Служение Владыки отличалось неослабевавшим горением духа: процветала его трудами миссионерская деятельность, устраивались религиозные чтения и внебогослужебные беседы, программу для которых составлял сам же епископ и он же руководил ими.
Владыка часто объезжал приходы епархии и служил с таким благоговением, трепетом и молитвенным настроем, что люди действительно забывали на Небе они или на земле, многие плакали от умиления и духовной радости. Во время политических беспорядков 1905 года Владыка успешно вразумлял одурманенных бунтовщиков своими проповедями.
С большой любовью и уважением относился к епископу Гермогену святой праведный Иоанн Кронштадтский, говоря, что за судьбу Православия он спокоен и может умереть, зная, что епископы Гермоген и Серафим (Чичагов, память 28 ноября) продолжат его дело. Предрекая мученическую кончину Святителя, батюшка писал ему в 1906 году: Вы в подвиге, Господь отверзает Небо, как архидиакону Стефану, и благословляет Вас.
В конце 1911 года на очередном заседании Святейшего синода Владыка резко разошелся с обер-прокурором В.К. Саблером, который с молчаливого согласия многих архиереев спешно проводил некоторые учреждения и определения прямо противоканонического характера (корпорация диаконисс, разрешение отпевания инославных).
7 января преосвященному Гермогену был объявлен указ за подписью Государя об увольнении от присутствия в Святейшем Синоде и отбытии в свою епархию до 15 января. Не уложившись ввиду болезни в отведенный промежуток времени, Владыка был сослан в Беларусь в Жировичский монастырь. Одной из причин этой ссылки явилось также и резко отрицательное отношение Владыки к Григорию Распутину: перед отъездом на свою кафедру епископ Ермоген посетил старца и предал его анафеме. После этого, 17 января 1912 года, Императором был подписан указ об увольнении его от управления Саратовской епархией с назначением пребывания в Жировичском монастыре.
24 января ссыльный благополучно прибыл в Слоним. О его приезде заранее были предупреждены местные власти и братия монастыря. Навстречу ему была выслана делегация, поднесшая ему икону. Еще издали владыка услышал колокольный звон. Настоятель обители с братией вышли ему навстречу. Поэтому, не смотря на желание властей унизить архиерея, встреча получилась торжественной. Монастырский двор был заполнен народом. Обращаясь к собравшимся, владыка Гермоген сказал: Я не считаю себя сосланным, но человеком, желающим всецело отдаться служению Господу Богу.
Обосновавшись в сем святом месте, владыка Гермоген полюбил тихую, удаленную от суеты обитель и сам оставил о себе здесь добрую память. Старожилы отмечали его доброту и особую любовь к богослужению, которое он посещал неукоснительно. На пути в собор и обратно его всегда сопровождали богомольцы. В зимнее время он приходил в Никольский храм по лестнице, ведущей с надвратной комнаты прямо в эту церковь. В сильные морозы Архиерей оставался в этой комнате и слушал богослужение через устроенное в стене по его просьбе окошко. Владыка построил и освятил часовню над источником, что недалеко от монастыря, разрушенную впоследствии безбожниками.
Свободное от богослужения время преосвященный посвящал народу. При нем был врач-гомеопат, который успешно лечил всех, обращающихся за помощью. Но большинство страждущих Господь исцелял по молитвам самого епископа Гермогена. Люди, узнавая о его благодатных дарованиях, приезжали к нему из самых разных мест. Порой их набиралось столько, что негде было ночевать, и владыка устроил для больных палату. Он старался помочь всем, обращавшимся к нему.
Случалось ему и изгонять бесов. Бывало, во время Богослужения какой-нибудь бесноватый начинал вопить, лаять и т. п. Тогда епископ выходил на солею и именем Господа запрещал ему. Тот тотчас же стихал.
Но все же положение опального епископа в Жировичском монастыре было тяжелым. Ему не разрешали часто служить, а когда разрешали, то не оказывали должных почестей его епископскому сану. Иногда Владыке даже запрещалось выезжать из монастыря.
Святитель часто скорбел о будущем Отечества, и плача говорил: Идет, идет девятый вал; сокрушит, сметет всю гниль, всю ветошь; совершится страшное, леденящее кровь погубят Царя, погубят Царя, непременно погубят.
В августе 1915 года Владыку перевели в Николо-Угрешский монастырь Московской епархии, а после Февральского переворота 1917 года он был назначен на кафедру в Тобольск. Особой заботой Владыки были вернувшиеся с фронта одурманенные большевицкой пропагандой русские воины, и он создает особый солдатский отдел при Иоанно-Димитриевском братстве. Большевики, старавшиеся озлобить солдат, чтобы легче управлять ими, были вне себя, видя проявляемую о бойцах церковную заботу.
В это мятежное время Святитель призывал свою паству не преклонять колена пред идолами революции, борясь против коммунизма, денационализации и искажения русской народной души.
Находясь на Тобольской кафедре во время пребывания там в заточении Царственных Мучеников, по его благословенно в утешение Им была принесена Абалацкая икона Божией Матери. На Литургии Владыка всегда вынимал частички за Царскую Семью, свято храня любовь к ней.
В январе 1918 года, после принятия большевиками декрета об отделении Церкви от государства, ставившего верующих в действительности вне закона, архипастырь обратился к народу с воззванием, которое заканчивалось словами: Станьте на защиту своей веры и с твердым упованием скажите: Да воскреснет Бог и расточатся врази Его.
Власти стали усиленно готовиться к аресту непреклонного епископа, но Владыка, не смущаясь, назначил на Вербное Воскресенье 15 апреля 1918 года Крестный ход. Он говорил: Я от них пощады не жду, они убьют меня, мало того, они будут мучить меня, я готов, готов хоть сейчас. Я не за себя боюсь, не о себе скорблю, боюсь за жителей что они сделают с ними?.
Накануне праздника, 13 апреля, в архиерейских покоях появились вооруженные красноармейцы. Не обнаружив епископа, они учинили обыск в его покоях и осквернили алтарь домовой церкви. Крестный ход собрал множество верующих. Со стен городского Кремля хорошо был виден дом, где томилась в заключении Царская Семья. Владыка, подойдя к краю стены, высоко поднял крест и благословил Августейших Страстотерпцев, которые смотрели из окон на Крестный ход.
Сопровождаемый пешими и конными отрядами милиции, Крестный ход привлек много верующих, но на обратном пути (ход окончился в половине пятого) ряды народные стали редеть, так что милиция без труда (сначала при помощи обмана) разогнала оставшихся прикладами и арестовала Владыку. На колокольне рядом с архиерейским домом ударили в набат. Большевики выстрелами согнали с колокольни звонарей. Остальные возмущавшиеся были также разогнаны.
Владыка был заключен в Екатеринбургскую тюрьму. В заточении он много молился. В одном из писем, которое удалось переслать на волю, Святитель писал, обращаясь к благоговейно любимой и незабвенной пастве: Не скорбите обо мне по поводу заключения моего в темнице. Это мое училище духовное. Слава Богу, дающему столь мудрые и благотворные испытания мне, крайне нуждающемуся в строгих и крайних мерах воздействия на мой внутренний духовный мир От этих потрясений (между жизнью и смертью) усиливается и утверждается в душе спасительный страх Божий.
Со стороны епархиального съезда была предпринята попытка освобождения своего владыки за выкуп, назначенный в 10 000 рублей. Но все члены посланной делегации после передачи денег были арестованы, и их судьба неизвестна, скорее всего, они приняли мученическую кончину.
Вскоре Святитель был перевезен в Тюмень и доставлен на пароходе к селу Покровское. Все узники, за исключением епископа и священника церкви Каменского завода, благочинного второго округа Камышевского уезда Екатеринбургской губернии, иерея Петра Карелина, были расстреляны. Владыка и отец Петр были заключены в грязном трюме. Пароход направился к Тобольску. Вечером, 15 июня, когда священномучеников переводили с одного корабля на другой, Владыка, подходя к трапу, тихо сказал лоцману: Передайте, раб крещеный, всему великому миру, чтоб обо мне помолились Богу.
Около полуночи с 15 на 16 июня большевики сначала вывели на палубу парохода Ока иерея Петра Карелина, привязали к нему два больших гранитных камня и сбросили в воды реки Туры. Епископ Ермоген молился за палачей и благословлял их. Те же с руганью и ударами сорвали с него рясу и подрясник, связали сзади руки. Так как исповедник не переставал молиться вслух, невзирая на запрет комиссара, его заставили замолчать ударом кулака по лицу. Затем к нему привязали двухпудовый камень и тоже бросили в реку
Честные останки Святителя были вынесены на берег 3 июля и обнаружены крестьянами села Усольского. На следующий день они были похоронены крестьянином Алексеем Егоровичем Маряновым на месте обретения. В могилу был положен и камень.
Вскоре город был освобожден войсками Сибирского Правительства и останки Святителя были извлечены, облачены в архиерейские одежды, и торжественно погребены в склепе, устроенном в Иоанно-Златоустовском приделе на месте первой могилы святого Иоанна, митрополита Тобольского.
Священномученик Гермоген причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.