Преходящее и вечное в художественном мире тургенева. Временное и вечное в нашей жизни сочинение Преходящее и вечное в художественном мире Тургенева

Преходящее и вечное в художественном мире Тургенева

Ю.В.Лебедев.

В чем тайна поэтического мироощущения Тургенева? Не в странной ли влюбленности в эту земную жизнь с ее дерзкой, мимолетной красотой? Он "прикован к земле". Всему, что можно "увидеть в небесах", он "предпочитает созерцание торопливых движений утки, которая влажною лапой чешет себе затылок на краю лужи, или длинные, блестящие капли воды, медленно падающие с морды неподвижной коровы, только что напившейся в пруду, куда она вошла по колено".

Острота художественной зоркости Тургенева исключительна. Но чем полнее он схватывает красоту преходящих мгновений, тем тревожнее чувствует их кратковременность. "Наше время,- говорит он,- требует уловить современность в ее преходящих образах; слишком запаздывать нельзя". И он не запаздывает. Все шесть его романов не только попадают в "настоящий момент" общественной жизни России, но и по-своему его опережают, предвосхищают. Тургенев особенно чуток к тому, что стоит "накануне", что еще только носится в воздухе. По словам Добролюбова, Тургенев быстро угадывает "новые потребности, новые идеи, вносимые в общественное сознание, и в своих произведениях непременно обращает внимание на вопрос, стоящий на очереди и уже смутно начинающий волновать общество".

Это значит, что он видит дальше и зорче своих современников. Забегая вперед, Тургенев определяет пути, перспективы развития литературы второй половины XIX столетия. В "Записках охотника", в "Дворянском гнезде" уже предчувствуется эпос Толстого, "мысль народная", духовные искания Андрея Болконского, Пьера Безухова. В "Отцах и детях" предвосхищается мысль Достоевского, характеры будущих его героев.

Тургенев, как никто из его современников, чувствителен к течению времени. Он чутко прислушивается к непрестанному ропоту его колес, задумчиво всматриваясь в широкое небо над головой. Тургенева считают летописцем этого напряженного, драматического периода русской истории, когда, по словам В. И. Ленина, "в несколько десятилетий совершались превращения, занявшие в некоторых старых странах Европы целые века".

Этот дар Тургенев нес всю жизнь как тяжкий крест. Ведь он вызывал своей дальнозоркостью постоянное раздражение у современников, не желавших жить, зная наперед свою судьбу. И в Тургенева часто летели каменья. Но таков уж удел любого художника, наделенного даром "предвидений и предчувствий". Когда затихала борьба, наступало затишье, те же гонители шли к нему на поклон с повинной головой.

Духовный облик людей культурного слоя общества в эпоху Тургенева изменялся очень быстро. Это вносило драматизм в романы писателя: их отличает стремительная завязка, яркая, огненная кульминация и резкий, неожиданный спад с трагическим, как правило, финалом. Они захватывают небольшой отрезок времени, поэтому точная хронология играет в них существенную роль. Жизнь тургеневского героя крайне ограничена во времени и пространстве. Если в характерах Онегина и Печорина "отразился век", то в Рудине, Лаврецком или Базарове - духовные устремления минуты. Жизнь тургеневских героев подобна ярко вспыхивающей, но быстро угасающей искре в океане времени. История отмеряет им напряженную, но слишком короткую судьбу. Все тургеневские романы включены в жесткие ритмы годового круга. Действие завязывается обычно весной, достигает кульминации в знойные дни лета, а завершается под "свист осеннего ветра" или в "безоблачной тишине январских морозов". Тургенев показывает своих героев в счастливые минуты полного расцвета их жизненных сил. Но минуты эти оказываются трагическими: гибнет на парижских баррикадах Рудин, на героическом взлете, неожиданно обрывается жизнь Инсарова, а потом Базарова, Нежданова...

Роман для Тургенева – попытка найти выход из трагической коллизии достижения недостижимого для героев повести. Герои «Фауста», «Переписки», «Аси» стремятся к «вечной любви» и не могут ее достичь. Существует ли способ как-то преодолеть эту антиномию земного и вечного, как можно преодолеть трагическую безысходность от тяготения к вечному? (см. предыдущий вопрос)

Тургенев предлагает своим героям кардинальную смену запросов: от «вечной» метафизики к реальному миру. Человек, осознав то, что не сможет достичь неба, должен обратить свой взор к земле и попытаться разобраться в материальной жизни. В романах Тургенева это проявляется как заинтересованность его героев жизнью страны, ее социальной действительностью.

Таким образом, для романных героев Тургенева Россия становится не менее значимой, чем «бессмертная любовь» или гармония с природой. При этом, погружаясь в мир «почвы», исследуя русскую жизнь, герои Тургенева остаются людьми с «вечными» вопросами, с метафизическими запросами. Они не могут уйти от трагической антиномии человеческой природы. Тургенев считал, что только такие люди могут влиять на жизнь страны, ибо тем самым они подвергают ее саму самым сложным, опять же, метафизическим испытаниям.

11. Социальный и бытийный уровни конфликта в романе И.С.Тургенева «Отцы и дети»

Конфликт, обозначенный в названии романа – не только конфликт поколений, но и политический конфликт, конфликт социальный. Это конфликт двух мировоззрений, двух типов отношений к миру, к тем ценностям, которые в нем существуют.

С появлением «новых людей» в России их идеи, облик, поведение, самый стиль жизни сразу привлекли к себе внимание общества. Для очень многих публицистов, образованных людей, либералов, относящихся к поколению самого Т., нигилисты представлялись опасными для России не только как идеологи и политические деятели, но и как культурный тип. Взгляды и цели разночинцев, мыслящих радикально, скептически относящихся к прошлому и настоящему Рос. Гос-ва, казались направленными против национальной жизни.

В центре романа – тип нигилиста и нигилизм как общественное и интеллектуальное явление. Это явление показано как новое в русской жизни, но уже достаточно влиятельное и обаятельное для молодого поколения. Наиболее цельным типом нигилиста является Базаров. «Нигилист – это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружен этот принцип», - так определяет нигилизм Аркадий. Базаров дополняет: «Я уже доложил вам, что ни во что не верю…» Это основа понятия «нигилизм». Отрицание необходимо понимать и как акт интелеллектуальный (нигилисты говорят о необходимости разрушить прежних идолов в собственной душе, в собственном сознании), и как акт практический, т.е. это революционное движение, ставящее своей целью разрушение существующего мира и положения вещей. Читателю ясно дают понять, что Базаров – революционер. В беседе с Аркадием он говорит: «В тебе нет ни дерзости, ни злости, а есть молодая смелость да молодой задор; для нашего дела это не годится. Ваш брат дворянин дальше благородного смирения или благородного кипения дойти не может, а это пустяки. Вы, например, не деретесь – и уж воображаете себя молодцами, - а мы драться хотим».

Базаровым не признаются никакие принципы, взятые сами по себе, вне применения к конкретному делу, и само отрицание совершается по соображениям конкретно пользы, а не «из принципа»: «Мы действуем в силу того, что мы признаем полезным … В теперешнее время полезнее всего отрицание – мы отрицаем». Отрицание распространяется и на кльтуру, которая становится даже основным объектом обличения, потому что она принципиально бесполезна, строит химеры вроде «романтической» любви, ценит «красивое», а не полезное (Рафаэль гроша медного не стоит ||меня уже тошнит от этой цитаты||) Отрицается представление о природе как о «храме»: для нигилиста природа – «мастерская». Место искусства может и отчасти должна занять наука (в романе мелькают имена химика Либиха, философа-материалиста Бюхнера, которые противопоставляются Пушкину и Рафаэлю).

Однако Б. не предлагает ни положительной программы, ни более или менее исчерпывающего «обзора» того, что он отрицает: «Да ведь надобно же и строить. – Это уже не наше дело… Сперва нужно место расчистить». Такое умолчание объясняется, конечно, и цензурными причинами, кроме того, писать так подробно о таких людях, как Б., - это значит почти доносить на них: «Ну, а насчет других, в людском быту принятых, постановлений вы придерживаетесь такого же отрицательного направления? – Что это, допрос? – спросил Б. П.П. слегка побледнел». Кирсанов в споре допускает некорректный прием, намекая на «принсипы», отрицать которые напного опаснее, чем отрицать рафаэля. Такого разговора Б. поддержать не может. Но дело не только в цензуре. Чрезмерно политизированные диалоги, связно излагать систему взглядов Б. для Т. значило бы отступать от собственных эстетических принципов, жертвовать мерой, художественной формой ради сомнительного содржания. «ОиД» - не идеологический роман, в отличие от будущих романов Достоевского. Для Т. важнее и интереснее не столько нигилизм как стройная система взглядов, сколько нигилист как человек, как тип личности. Нигилизм собирает людей очень разных – и жалких (Ситников и Кукушкина), для которых новые идеи только прикрытие их собственной душевной пустоты, неряшливости, жизненной неустойчивости и абсолютной бесполезности. + люди как Аркадий, чьё происхождение, привычки чужды рев. деятельности. Они становятся нигилистами под впечатлением от таких ярких людей, как Б. Для них нигилизм – это поза, встав в которую можно почувствовать свою значительность. Б. – сильная личность, чьи дела неотделимы от его убеждений. Важная черта Б. – близость к народу.

Поколение «отцов» Все персонажи романа неизбежно делятся на 2 лагеря. Линия, разделяющая «отцов» и «детей», разделила всё общество, и среди «отцов» оказываются и те, кто не относится враждебно к нигилизму (родители Б., Ник.П. Кирс.). Скорее, наоборот, эти «отцы» болезненно и с удивлением осмысляют возникшую отчужденность м\у ними и их детьми.

Аристократический взгляды делают гл. оппонентом Б. Павла П. Аристократия консервативна, эта консервативность благотворна, так как обеспечивает возможность существования нравственных принципов. При этом поведение П.П. противоречит арист. Принципам – неуваж. Отношение к чужой свободе и мнению. В его личности преобладает внешний аристократизмАристокр. Равенства со всяким мыслящим человеком в нем нет. Его фигура скорее комична.Б. бросает вызов взглядам П.П., но тот оказывается неспособен их защитить, в отличие от Б. В этом конфликте Б. оказывается сильнее. Кульминация – дуэль, аристокр.традиция, но уверенно себя чувствует Б. Столкновение Б. и П.П. носит частный характер.

Противостоит силе Б. сама жизнь, органическое начало, которое не может быть разрушено человеком ни в себе, ни вовне, так как он является частью общей жизни. Поэтому тип Б. не представляется источником угрозы. Самой жизни Т. приписывает атрибуты, которые отрицает Б. – гармонию, «бесцельность», органическую эстетичность. Штудируя анатомию, Б. не приближается к тайне жизни, а отрицает её, покушается на её существование. Б. умирает мужественно не из-за правильности своих идей, а потому, что он сильный человек.

Равнодушную гармонию природы дополняет любовь, служащая идее преодоления противоречий, установления порядка и меры. Семья. (Аркадий, НП) восстановленные отношения отца и сына сами собой порождают новые семьи, возвращают человека к гармоническому течению жизни.

12. Женские образы в романе И.С. Тургенева «Отцы и дети»

Анна Сергеевна Одинцова – женщина28 лет, высокого роста, красивая осанка, стройная, блестящие волосы, спокойно и умно глядят глаза, нависший белый лоб, на губах едва заметная улыбка. Немного толстый нос, мало говорит. Вышла за богатого старика. Характер свободный и довольно решительный. После смерти отца осталась с 12летней сестрой и совершенно не знала, что делать. Пригласила к себе сестру матери. В округе никого не знала. Быстро увлекается, настойчива. Она не имела предрассудков и сильных верований. Ничто не удовлетворяло её вполне, но многое занимало. В одно и то же время и пытлива, и равнодушна. Ей так и не удалось полюбить, и она хотела чего-то, сама не зная чего. Покойного мужа она невыносила, но считала добрым человеком, вышла за него по рассчету. Она получила тайное отвращение к мужчинам, считала их всех докучливыми и вялыми. Мать О. почти не помнила, отца же очень сильно любила.

Катя Одинцова – хорошо играет на фортепьяно, 18 лет, черноволосая и смуглая, с круглым, приятным лицом, с темными небольшими глазами. Когда говорила, мало улыбалась, все в ней было молодо-зелено.

Фенечка (Федосья Николаевна) – темноволосая молодая женщина лет 23, беленькая и мягкая, глаза тёмные, красные детски-пухлые губы, нежные ручки, носила опрятные ситц. Платья, плечи круглые, голос негромкий, но звучный, ходила немножко вразвалку, Дочь экономки.

Евдоксия Кукшина – свободна от предрассудков, передовая женщина, некрасивая, разъехалась с мужем. Везде по дому разбросаны бумаги, неразрезанные журналы и окурки от папирос.

Мать Б. Арина Власьевна – кругленькая, низенькая, суеверна и набожна, сына любила и боялась, женилась не по любви, настоящая русская дворяночка.

Княгиня Р, - внезапно уезжала за границу и так же внезапно возвращалась, вела странную жизнь, слыла за легкомысленную кокетку. Днём и вечером придавалась развлечениям, а ночью ложилась и не могла найти себе покоя. Удивительно сложена, коса золотого цвета падала ниже колен, но во всем её лице хороши были только глаза (невелики и серы), взгляд их, быстрый и глубокий, беспечный и задумчивый, загадочный; изысканно одевалась.

Мужским персонажам, образам активных деятелей, воплощающих новые исторические типы, в романе противопосталяются женские образы. Мужское и женское начала, по Тургеневу, занимают в бытии противоположные позиции: мужчина представляет дух, это творящее начало, деятель, рискующий создавать, вносить в мир то, чего в нем не было раньше; женщина – это, скорее, инертное начало, женщина пребывает, не меняя мира и не меняясь сама, но пребывает в вечном, во вневременном. Она антиисторична сама по себе, но податлива, мягка, приемлет новое, аморфна, но одновременна и тверда, оставаясь хранительницей энергии и любви – главных составляющих человеческой жизни. Женщина символизирует и воплощает в себе сразу 2 природных начала: красоту и любовь и в конечном счёте – саму природу, поскольку олицетворяет её основные атрибуты. Красота и любовь естественно связаны. Красота вызываети эстетический восторг, и желание обладания. Быть красивой и желанной, по Тургеневу, - предназначение женщины. Слово «красиво» постоянно встречается в описании Одинцововй: «Она поразила его достоинством своей осанки. Обнажённые её руки красиво лежали вдоль стройного стана; красиво падали с блестящих волос на покатые плечи лёгкие ветки фуксий; спокойно и умно, именно спокойно, а не задумчиво, глядели светлые глаза из-под немного нависшего белого лба, и губы улыбались едва заметною улыбкою. Какою-то ласковой и мягкой силой веяло от её лица». Её образ постоянно сопровождают эпитеты «тихо», «спокойно», «холодно». Эта скульптурная красота необычайно притягательна, абсолютно неотразима для мужчины, обладает торжествующей, побеждающей силой.

В отношениях с Одинцовой Базаров, конечно же, унижен; именно эта холодность, спокойствие, почти отсутствие желания завоевать героя со стороны Одинцовой, за исключением чисто женского простого «кокетства», и делает положение нигилиста почти комическим. Прекрасной женщине не приходится аже палец о палец ударить для того, чтобы сильный мужчина, отрицающий любовь (романтическую страсть), оказался у её ног («Он вдруг почувствовал себя наедине с молодою, прекрасною женщиной…»). Сама сила женской красоты всемогуща, она даже как бы отделена от её носительницы.

Носительницей женского начала является и Фенечка. Как ни странно, именно эта «простушка» привлекла к себе сразу трех героев романа – Николая Петровича, Павла Петровича и Базарова, в то время как Одинцова – только Аркадия и Базарова. Вот её портрет, в котором проявляется искусство Тургенева в отборе выразительных деталей: «Это была молодая женщина лет двадцати трёх, вся беленькая и мягкая, с темными волосами и глазами, с красными, детски пухлявыми губками и нежными ручками. На ней было опрятное ситцевое платье; голубая новая косынка легко лежала на её круглых плечах. <…> Она ходила немножко вразвалку, но и это к ней пристало». Подробности в описании обстановки комнаты Фенечки подчёркивают домашнее, семейное начало, ей присущее: «клетка с короткохвостым чижом», «банки с прошлогодним вареньем, тщательно завязанные, сквозили зелёным светом; на бумажных их крышках сама Фенечка написала крупными буквами: «кружовник»; Николай Петрович любил особенно это варенье».

Ситуация слабого мужчины, бессильного перед женскими чарами, повторяется и в отношениях Аркадия и Кати, уступающей в красоте сестре, но тем больше обнаруживающей могущество женского обаяния. Наиболее полно раскрывает смысл женственности образ княгини Р. – существо, всецело отдающееся неким силам, над которыми она не властна и которые не способна осмыслить: «Что гнездилось в этой душе – Бог весть! Казалось, она находилась во власти каких-то тайных, для неё самой неведомых сил; они играли ею, как хотели; её небольшой ум не мог сладить с их прихотью». Загадку символизирует перстень со сфинксом, подаренный ей однажды Павлом Петровичем. Перед смертью она возвращает ему перстень: «…она провела по сфинксу крестообразную черту и велела ему сказать, что крест – вот разгадка». Крест – отгадка, перечеркивающая сфинкса-загадку, - воплощает судьбу, «свой крест», «выпавшее на долю». Любовь, загадка и судьба соединяются здесь. Тайна женщины – это тайна природы, которая дает удел человеку, наделяет его судьбой. Смысл человеческой жизни в том, чтобы найти и прожить свою судьбу. Любовь, страсть – это то, что дает возможность найти свой крест, что позволяет не разгадать загадку природы и мира, но стать её частью, как кресть становится частью общего рисунка на перстне. Крест в данном случае не только перечеркивает сфинкса, но и дополняет рисунок. Любить – значит взять крест, принять судьбу, отдаться природе, самой жизни.

13. Общий смысл названия романа И.А.Гончарова «Обыкновенная история»

Уже в названии “Обыкновенной истории“ присутствует определение, в такой же мере важное для понимания этого первого печатного произведения писателя, как и для гончаровской концепции современной действительности в целом. Определение это - обыкновенная. Названная тенденция стала воистину универсальной (“Все однообразно!“, “Все… обыкновенно“; II, 19) для эпохи, в которой решительно “все подходит под какой-то прозаический уровень“. Последнее понятие - своего рода эпиграф Гончарова к русской и мировой действительности 40-60-х годов, а вместе с тем и одно из опорных слов поэтики писателя. Но какое именно свойство жизни имел в виду художник, говоря о ее всеобщей прозаизации?

Термин “обыкновенная“ поначалу просто вытесняет и меняет понятие “частной жизни“ человека. Уже эта замена отражала, однако, принципиальный сдвиг в отношении литературы к данной сфере действительности. Эстетически вторичная в дореалистических литературных направлениях, где она заслонялась, по выражению автора “Евгения Онегина“, “важными“ (“Свой слог на важный лад настроя, Бывало пламенный творец...“) или возвышенными, “роскошными“ (“Другой поэт роскошным слогом...“) сторонами, эта область человеческого бытия для писателя-реалиста обретает первостепенный интерес и значение, преображаясь из периферии в средоточие жизни. По существу, это произошло уже в пушкинском “романе в стихах“, “разнообразное содержание“ которого современники идентифицировали именно с “жизнью действительной, жизнью частной“2. Как подчеркивал Гоголь, в “Онегине“ Пушкин “погрузился в сердце России, в ее обыкновенные равнины“3. “Он, - писал позднее В. Г. Белинский, - взял эту жизнь как она есть… взял ее со всем холодом, со всею ее прозою и пошлостию“4. В пушкинском же “романе в стихах“ была впервые достигнута и эстетизация обыкновенной жизни, открытие ее иной по сравнению с классицизмом и романтизмом поэтичности, которую А. Дельвиг назвал “поэзией истины“5, а сам Пушкин - “поэзией жизни“6. Невозвышенные, порой заурядные события и характеры впервые были поняты и раскрыты как сложные и неисчерпаемые, таящие в себе одновременно разные возможности, следовательно, и общезначимые, общеинтересные7.

Тесная связь, существовавшая (особенно для современников) между этой новаторской поэтичностью и новым “материалом“ литературы, придавала вышеуказанному понятию значение одного из терминов формирующегося направления, чему, заметим, служили и объективные основания. Ведь молодое реалистическое искусство, воспринятое в контексте классицизма и романтизма - а именно так оно сперва и воспринималось, - не только осознавалось, но и сознавало себя прежде всего поэзией (искусством) обыкновенного. Это отчетливо заметно в одной из первых деклараций русского реализма - знаменитой строфе из “Путешествия Онегина“ (“Иные нужны мне картины: Люблю песчаный косогор...“ и т. д.), где новое художественное качество пояснено непосредственно самой картиной повседневно-частной жизни, быта, от которой оно еще неотторжимо.

Если роман обращен в первую очередь к “частному человеку“ со всем его “обыкновенным, повседневным, домашним“9, то он и сам может быть назван, в отличие от эпической поэмы, трагедии или оды, формой “простой и… обыкновенной“10, что не расходилось с его действительным демократизмом и доступностью для относительно широкой публики.

Известная простота определения “обыкновенная“ довольно скоро сменяется, однако, его многозначностью, обусловленной далеко не элементарным, как казалось поначалу, но скорее противоречивым и загадочным складом самой русской и общеевропейской повседневности.

Действительность все чаще именуется не просто обыкновенной, но прозаической. При этом подразумевается не только частная, повседневная ее сфера, но современная жизнь как таковая, во всех ее гранях и объеме.

“Обыкновенная история“ Гончарова открывается мотивом. Это дорога из старого уклада и мира (поместье Грачи) в мир новый, еще неведомый, олицетворяемый столичным Петербургом. На протяжении всего произведения его главный герой Александр Адуев пребывает тем не менее в состоянии странника, и лишь в эпилоге мы увидим его “вписанным“ в “новый порядок“ (I, 41) или “век“ (I, 263), как солидарно с предшественниками предпочитает уточнить романист.

Прозаизм устанавливающегося “века“ он будет рассматривать как его структурно-внутреннее, при этом исторически неизбежное качество. Уже по этой причине Гончарова не могло удовлетворить оценочное отношение к явлению - положительное или отрицательное. Предстояло подвергнуть его всестороннему анализу, создать адекватную ему художественную концепцию и литературную форму.

14. Жизненные позиции Александра и Петра Адуевых в романе И.А. Гончарова «Обыкновенная история»

Образ человека-машины, много позднее гениально развитый, надо полагать, не без влияния Гончарова, в толстовской “Анне Карениной“, впервые был создан в “Обыкновенной истории“, где занимает одно из центральных мест. Уподобление бездушному механизму позволит романисту охарактеризовать и в конечном счете развенчать “взгляд на жизнь“ (I, 41) и существование чиновника и заводчика Адуева-старшего.

На роль главного героя претендуют сразу 2 персонажа, и это отличает «ОИ» от многих романов 19 века. В романе действуют родственники – дядюшка и племянник. Дядюшка – петербургский делец, не только чиновник, но и заводчик, промышленник. Это один из первых образов промышленника, капиталиста в рус.л-ре. Причем – редкий случай в РЛ – этот капиталист обрисован иногда не без симпатии. Перед нами история превращения юного романтика в благополучного и циничного дельца и одновременно история жизненной катастрофы «соблазнителя», безуспешно пытавшегося изгнать всякий «романтизм» (чувтсва) из собственной жизни.

Произведение тем самым сразу же ориентировано на современный всемирно-исторический процесс. В самом деле: устремления героя “Обыкновенной истории“ прямо противоположны руссоистскому (сентименталистскому) идеалу “естественной“ жизни на лоне природы, в кругу любящих его друзей и близких. Не влечет его и романтический “призрак свободы“ (Пушкин) от ложной и лживой цивилизации, владевший умами предшествующего поколения. Ведь в обоих этих случаях Александр остался бы в деревне. С другой стороны, и не условия существования - деревенские на столично-городские - меняет своим “исходом“ из Грачей Александр.

По мысли романиста, Адуев-младший покидает воплощенный в Грачах и переставший его удовлетворять традиционный способ (уклад) бытия ради иного, чаемого, отвечающего нынешнему человеку и олицетворяемого Петербургом как “окном“ в Европу и весь мир. Жизнь, нераздельно царящая в Грачах, - это патриархальная идиллия. Простота интересов, сведенных к физиологическому циклу (“Женился бы, послал бы бог тебе деточек, а я бы нянчила их - и жил бы без горя, без забот, и прожил бы век свой мирно, тихо...“ - I, 9), решенность или отсутствие общественных коллизий, а главное, непосредственность человеческих отношений и связей обусловили присущее ей обаяние - поэзию. “Благодатью“ называет ее мать героя, и в известной степени она права. Однако и гармония и поэзия этого существования достигнуты ценою его самоизоляции и отрешенности от большого мира, многообразных и “вечных“ потребностей и устремлений человека. Да и сам человек в этом мире скорее стереотипен, чем индивидуально отличен от себе подобных - дворян-помещиков или крепостных крестьян. Между тем Александр Адуев приобщался в университете ко всемирной культуре, в нем пробудились неповторимые - личностные - интересы. Их-то он и надеется прежде всего осуществить на широком петербургском, хотя еще и неведомом ему, поприще.

Новый жизненный уклад в “Обыкновенной истории“ представляет дядя Александра Петр Иванович Адуев, петербургский чиновник и одновременно заводчик, что придает этой фигуре нетрадиционные черты. Сюжет основных частей произведения и движим столкновением “взглядов на жизнь“ (I, 41) Адуева-младшего и старшего как двух общечеловеческих философий жизни. Взаимно высвечивая и испытывая их друг другом в процессе “диалогического конфликта“, романист обнажает ограниченность каждой из этих философий по отношению к авторской “норме“ подлинно человеческого существования, к осознанию которой незаметно подводится читатель.

В чем смысл позиции Александра Адуева, раскрываемой в первой части произведения? Она выглядит подчеркнуто романтической и все же романтизмом далеко не исчерпывается. С возвышенными умонастроениями 20-30-х годов Адуева-младшего роднят представление о его мнимом превосходстве над окружающей “толпой“, наклонность к “искренним излияниям“ и сотворению в своей душе “особого мира“, культ поэзии (поэта) и искусства, противопоставляемых “низкой действительности“, “грязи земной“, трактовка любви (“благородная колоссальная страсть“) и дружбы (“неизменной и вечной“) и всего более - высокопарная, пестрящая романтическими штампами (“вещественные знаки невещественных отношений; “дух его прикован к земле“; “осуществить те надежды, которые толпились...“ и т. п.) фразеология. И все же это скорее оболочка мировоззрения этого человека, чем его сущность. Дело в том, что в грядущий новый мир Адуев-младший вступает наследником не одной ближайшей к нему эпохи (романтической), но вообще старой “простой, несложной, немудреной жизни“ (I, 290), являющей собою сплав многих патриархальных укладов - от идиллических до средневеково-рыцарских.

Идеолог и адвокат материально-меркантильных устремлений “нового порядка“, как именует он современную жизнь, Адуев-старший являет в романе тип безраздельного релятивиста и прагматика. При этом своей “правде“ он верен не только в служебных и деловых заботах, но и в интимно-сердечных отношениях с женой и племянником. Он вообще не признает различия между духовными (внутренними) и внешними интересами человека. Если Александр чурался житейской прозы, то Петр Адуев ее абсолютизирует. Если первый рядился в героические доспехи, то второй предпочитает как раз не выделяться из ряда, быть “человеком, как все“ (I, 50).

В «ОИ» нет явной духовной близости главного героя и автора, присущей романам Пушкина и Лермонтова, потом – Толстого, Тургенева. Гл. тема «ОИ» - крушение романтических представлений о жизни – очень злободневна, в ней чувствуется влияние идей Белинского, критиковавшего «запоздалый романтизм» в своих статьях 40х гг. Изображена деградация романтизма прежде всего как стиля жизни. Гончаров – и это характерно для писателя его времени – очень историчен, даже социологичен. Кризис романтизма для него – это прежде всего вытеснение феодального, усадебного, помещичьего уклада новым, более жизнеспособным – буржуазным. Однако конкретно-исторический сюжет – разочарование русского барича 1840х гг. имеет и более широкий, символический, общечеловеческий, вечный смысл.

Утвердительный ответ Гончарова на последний вопрос не оставляет сомнений. Как оказалось, “карьера и фортуна“ в условиях новой эпохи уже невозможны без многолетнего пребывания в недрах “бюрократической машины“, “блеск, торжество“ писателя - без умения изображать не исключительную личность вроде персонажа александровой повести из американской жизни, но “героев, которые встречаются на каждом шагу, мыслят и чувствуют, как толпа“ (I, 44). Что дружба - это не “второе провидение“, но приязнь, не чуждая практических соображений и расчетов (I, 44, 42). Что и сама любовь, “это священное и высокое чувство“, состоятельна лишь в том случае, если не замыкается в “своей сфере“ (I, 42, 198), но включает в себя обязанности любящих друг перед другом и перед обществом. Не лишена она и сугубо материальных забот. Все это становится ясно читателю “Обыкновенной истории“ после знакомства с “романами“ Александра с Наденькой и Юлией Тафаевой, судьбу которых решили простые житейские причины: светское честолюбие Наденьки в первом случае и утомление самого героя, наскучившего эгоистической страстью Тафаевой, - во втором.

Печальный для Александра итог его героической позиции, по мнению романиста, вполне закономерен. Ведь в новой жизни абсолютные ценности уже обусловлены относительными, свобода индивида - его общественными обязанностями, интересы отдельной личности - нуждами и требованиями массы. Прав был Петр Адуев, заявляя: “Мы принадлежим обществу… которое нуждается в нас“ (I, 21). Поэзия современной действительности возможна лишь в ее связи с житейской прозой. Таков первый важный вывод “Обыкновенной истории“.

Это релятивистское миропонимание и поведение и подвергнуто, как было сказано, в свой черед строгой авторской проверке. При этом суд над Адуевым-старшим Гончаров вершит с позиций именно тех общечеловеческих ценностей (любовь, дружба, искренность и бескорыстие человеческих связей), которые Александр неоправданно отрывал от жизненной прозы, а Петр Иванович считал “мечтами, игрушками, обманом“ (I, 260).

Обозначившееся еще в конце второй части поражение Адуева-старшего в эпилоге произведения уже очевидно. Знаками его выступают физическая немощь, впервые посетившая дотоле преуспевающего Петра Ивановича, а еще больше - утрата им самообладания и уверенности в своей правоте. Показательны жалобы дядюшки на “судьбу“, иначе говоря - ту высшую жизненную истину, которая не далась ему вопреки всей его практичности. Точнее сказать, она-то и подвела героя. Неуклонно следуя своему разумению мира, Петр Адуев принес ему в жертву и счастье своей красавицы-жены. “Методичность и сухость его отношений к ней, - говорит романист, - простерлись без его ведома и воли до холодной и тонкой тирании, и над чем? над сердцем женщины! За эту тиранию он платит ей богатством, роскошью, всеми наружными и сообразными с его образом мыслей условиями счастья - ошибка ужасная...“ (I, 304). Окруженная комфортом, но не имеющая исхода для духовных и сердечных потребностей, Лизавета Александровна “убита бесцветной и пустой жизнью“ (I, 304). Но с нею теряло смысл, лишаясь своего человеческого оправдания, и “дело“ Петра Адуева.

Итак, “Обыкновенная история“ в равной мере развенчивала и отклоняла как архаично-героическое, так и позитивистское понимание “нормы“ современной жизни, союза личности с обществом и миром. Позиция Адуева-старшего оказывалась не противоядием, но всего лишь “дурной крайностью“ крайних же взглядов Александра. Она также обедняла современную действительность, которая, по убеждению Гончарова, отнюдь не утрачивала непреходящего человеческого содержания - поэзии, хотя эта поэзия была, по-видимому, уже принципиально иной, чем в баснословные времена.

16. Что такое «обломовщина» как художественное открытие И.А. Гончарова

В 1849 году появляется «Сон Обломова», у Гончарова начинает вызывать интерес к национальной жизни в целом и к возможностям изобразить национальный характер, то что сейчас принято называть менталитетом. Этим же интересовались романтики, но в другом ключе – интерес к экзотическому, к фольклору. Роман был написан очень быстро, за несколько месяцев, но обдумывал его автор очень долго (10лет). Потребовалось «вписать» Россию в мировую цивилизацию, чтобы понять внутренний и общий смысл романных событий. (Россия – Германия (Штольц), Англия (Фрегат Паллада)). Мнение Гонч. О национальном характере, прежде всего русском, оказывается очень сложным, нет ни прославления, ни осуждения.

«Обломов» - подведение итогов нац. Жизни. Как она сложилась за века крепостного права, накануне его отмены. Большая историческая эпоха завершалась, и, по эстетическим убеждениям Г., только в такие моменты нац.жизнь и могла стать предметом полноценного худ.обобщения.

В рус. романе 40-60гг появляется и становится очень важной классовая характеристика героя. У Тург., особенно у Гонч. это становится решающим обстоятельством формирования личности. Описывая детство Обл-ва, Г. почти с дидактической настоятельнсотью показывает нам эту связь личности и соц условий. Формирующее воздействие среды почти непреодолимо, и это демонсстрируется автором с такой настойчивостью, как это редко делалось в классическом русском романе. (обычно ответственность личности за свой выбор).В современном Петербурге патриархальный человек беспомощен, быт его почёркнуто безобразен.

Сам Обл. беспощаден по отношению к собственному бессилию изменить свою жизнь, он так же ясно понимает причинно-следственную связь между своим райским детством в Обломовке и нынешним жалким состоянием. Именно эта ясно осознания делает фигуру Обл. не только смешной, но и трагичной.

«Обломовщина» - это попытка заменить человека ярлыком, свести его к схеме, предсказать, вычислить все его будущие поступки. А для человека это страшно потому что, пока он жив, он непредсказуем, он хочет сохранить надежду на перемены.

17. Оппозиция «покоя» и «движения» в романе И. А. Гончарова «Обломов»

Глупо говорить, что «Обломов» неинтересен читателю. Мы и не будем. А зададимся лучше вопросом: почему читателю интересен роман со столь неяркой сюжетной линией? Дело в том, что главным источником конфликта в «Обломове» является сама натура героя. Его натура характеризуется двумя нравственно-психологическими устремлениями (ох, не согласен я вот с этого места со многим, ну да ладно): движение (как форма существования человека, его назначение) и усиленная в душе Обломова в детстве тяга к покою.

Что такое движение? Это нравственное совершенствование, это труд тела и души, это исполнение долга перед самим собой, перед своим Отечеством и Богом. Стоит признать, что в юности Обломов именно так планировал прожить свою жизнь. Генератором движения в жизни Обломова является Штольц. Фактически именно Штольц сблизил Ольгу и Обломова; Илья Ильич оказывается, волей случая, на Выборгской стороне и, неспособный к деятельной любви, в конце концов отказывается от борьбы за счастье с Ольгой. Оказавшись на выборгской стороне с Агафьей Матвеевной, Обломов фактически попадает в Обломовку: повторяется образ пирога, тяжелой еды, водки. Сам Обломов говорит, что это «продолжение того же обломовского, только с другим колоритом местности и, отчасти, времени».

Что же касается покоя, то, по мнению Обломова, вся работа, труд и самосовершенствование и есть «выделка покоя». Безусловно, это резонно; с другой стороны, тот покой, который выбирает для своей жизни Обломов, очень близок к угасанию души и всей жизни, что уже никак не может трактоваться как благо. Гончаров пишет об этом так: «Мотив погасания – есть господствующий в романе, ключом или увертюрой которому служит глава Сон». Обломов, которого Тургенев сравнивает с Платоном («истинный философ» как «чистый теоретик»), во многом находит свой покойный идеал и как противопоставление суетной жизни, которая представлена на страницах романа Волковым, Судьбинским, Алексеевым и т.д. Эта жизнь-суета машиноподобна, она по своей сути механистична и поэтому по-своему тоже мертва. Но покой Обломова, ведущий к угасанию, не является альтернативой жизни-суеты, но, скорее, просто ее обратной стороной.

Единственной реальной альтернативой является жизнь-движение, которую демонстрирует Штольц. Штольц соединяет в себе лучшие стороны прагматика и человека с тонкими потребностями духа. Но вообще-то это все к теме не относится.

18. Система женских персонажей в романе И.А. Гончарова «Обломов»

Любовная история у Г. имеет традиционные для рус.романа черты. Испытание героя любовью. Высокая нравственная требовательность героини также традиционна. Такова у Г. и Ольга Ильинская, любовь которой лишена непосредственности, а вырастает из желания переделать О., вернуть его к жизни (к тому же по предварительной договорённости со Штольцем). Образ Ольги вызывал разные оценки в современной критике, многим она казалась несимпатичной, не просто слишком жесткой, но и стремящейся к самоутверждению за счет других (Дружинин, Григорьев). Леворадикальная критика (Добролюбов), напротив, считала образ Ольги чуть ли не идеальным образом новой, эмансипированной женщины. Г., бесспорно, стремился создать положтельный образ. Она любила Шт. как друга, но чувствовала себя перед ним реббенком. Ни жеманства, ни кокетства, всегда вела себя прямо и естественно. Говрила она мало и о своем, её обходии кавалеры. Любила музыку, но пела втихомолку лишь Шт. или подруге. Ольга не была красавицей, но была очень грациозна и гармонична. Губы тонкие и сжатые; тёмные, серо-голубые глаза, брови густые никогда не лежали симметрично, ходила легко, немного вперёд наклоняла голову. После признания О. она стала задумчивее. Отношения с тёткой были очень просты и спокойны, бесцветны.

Агафья Матвеевна Пшеницына - кума Тарантьева, вдова с 2мя детьми, живет на Выборгской стороне. Женщина белая и полная, лет 30, бела и полна в лице, бровей почти совсем не было, вместо них две будто немного припухшие, лоснящиеся полосы, глаза серовато-простодушные. Руки белые, но жесткие, жилистые, платье сидело в обтяжку, крепкая, здоровая грудь, платье старое и поношеное. О. не просто сделал Пшеницыну счастливой, но в некотором роде и «пересоздал» её личность без всяких на то намерений, самим фактом появления в её жизни.

Анисья – кухарка, ходила на рынок, взяла на себя некоторые обязанности мужа (Захара), живая, проворная баба лет 47 с выдающимся носом, с заботливой улыбкой.

Тётка Ольги И. Марья Михайловна – умная, приличная, около 50 лет, модно и со вкусом одета, иногда читала, не писала, не трудилась, говорила по фр, нельзя было застать её врасплох.

Мать Штольца – русская, баловала сына, в отличие от отца. Играла на пианино, жила гувернанткой в богатом доме, была за границей.

МИЛИТРИСА КИРБИТЬЕВНА

19. и 21 вместе, потому что концепция лювби Г. неотделима от жен. образов, т.к.: любовь выступает здесь главным и решающим учителем героя, в особенности женщины. (отсюда можно радостно отвечать на оба вопроса одними словами=)).

В 1869 году вышел в свет последний роман Гончарова - задуманный еще двадцать лет назад. В нем, как и прежде автора волновали «общие, мировые, спорные вопросы» - «о религии, о семейном союзе, о новом устройстве социальных начал, об эмансипации женщины и т. п.». Однако здесь все эти проблемы в значительно большей степени, чем в «Обыкновенной истории» и «Обломове», преломлены через «отношения обоих полов между собою» и выступают в форме различных трактовок любви, «образов страстей», представленных в романе «на первом плане». Это обстоятельство придает «Обрыву» характер своеобразного «эпоса любви», обязывая объяснить гончаровскую концепцию любви вообще (см. ниже).

Важнейшая формообразующая и характеристическая роль любви в гончаровском романе - прямое следствие этой концепции. Любовь выступает здесь главным и решающим учителем героя, в особенности женщины.

Фабульно-сюжетным стержнем произведения стал поиск Борисом Райским, «художником от природы», наделенным «избытком фантазии и тонкою нервною организацией» (VIII, 214), женщины, достойной его идеала любви и одновременно послужившей бы прототипом для героини задуманного им романа.

Согласно хр-ву, истина воплощена в Богочеловеке и Его благовесте. В романной трилогии Г. залогом истины выступает прежде всего одухотворенная каритативным началом любовь между муж. и жен. Она не искл-т ни страстного влечения, ни обожения его. Этот акцент на духовно-каритативном начале любви позволяет Г. обогатить ее и этическим началом долга. И если тург. пытался совместить любовь и долг, то Г. соединяет их в самой истине любви как любви-долге.

Такова Вера, героиня, выросшая в обстановке патриархальной дворянской усадьбы (и города), но, благодаря свойственным ее характеру «инстинктам самосознания, самобытности, самодеятельности», не удовлетворенная формами и понятиями старой жизни, и традиционной судьбой женщины прежде всего. Истина Вериной высокодуховной «вечной» любви-долга станет тем дороже, что она искушена и оплачена страшной ошибкой - страстью к нигилисту Марку Волохову и «падением» Веры (христ. мотивы, развитие образа по параболе, как в еванг. притчах: из Веры-ночи преображается в Веру-статую, но не холодную и непробужденную, а одухотв-ую еванг заветами и ими оживленную и гармонизированную). В лице этой новой Веры предвосхищена будущая фаза человеческой истории, в ктр внешняя красота, обретя душу, станет цельной и совершенной.

Идеал Веры, как и Ольги Ильинской, - любовь-долг. Эта важнейшая формула Гончарова родилась, несомненно, с учетом и в полемике с той трагически неразрешимой коллизией любви (счастья) и требований действительности (долга), жертвой которой являлись герои тургеневских повестей 50-х годов («Переписка», «Фауст», «Ася» и др.) и романов. Она призвана, снимая тургеневский трагизм, открыть оптимистическую перспективу взаимоотношений личности с современностью. Обязанности человека перед действительностью как бы вводились Гончаровым в содержание самой любви, что делало ее реальной, а не призрачной и беспочвенно мечтательной. Тем самым любовь позволяла, считал Гончаров, слить в поведении, жизни личности интересы и ценности абсолютные с относительными, внутренние с внешними, «вечные» с «конечными», наконец, непреходящие с текущими. Образ такой любви в романе вместе с тем обеспечивал бы и неугасающий интерес к нему читателей будущих поколений. Правда, в трактовке обязанностей любящего перед обществом Гончаров не выходил за пределы духовно-нравственного аспекта, ограничивая эти обязанности нравственным участием в судьбах окружающих.

Вера толкует долг прежде всего как обязанность перед самой любовью, которую любящие должны сохранить до конца своих дней. Именно такая «вечная», «бессрочная любовь», по убеждению героини, и придаст ей нравственно-результативный смысл, позволив создать гармонический семейный союз - ячейку нового общества. Уточнение это - результат полемики Веры (и автора «Обрыва») с «правдой» Марка Волохова, проповедующего «любовь на срок», то есть как чисто чувственные отношения между любящими, без нравственных обязанностей друг перед другом.

С появлением в конце второй части «Обрыва» Веры главный интерес произведения переходит к ней и к другим женским персонажам. Роман принимает вид своеобразной иерархической экспозиции различных видов любви, в той или иной степени отдаляющихся от любовной «нормы» Веры и соответственно этому неполных, ошибочных или искаженных, уродливых.

Софья Беловодова: Г. начинает изображение любви, искаженной условно-кастовыми понятиями высшего света. С. – холодная мраморная статуя. Тщетно пытается Райский пробудить сердце Софьи, не больше успел в этом итальянец Милари: едва зародившийся интерес Софья к нему угас под давлением аристокр-х предрассудков и требований «хорошего тона».

Нежной, преданной, но безропотно-жертвенной была любовь к Райскому простой белошвейки Наташи, ее «чистый, светлый» образ напоминал герою «Перуджиниевскую фигуру» (Возрождение и все дела). Но само это чувство односторонне, узко и по господствующему тону (здесь все замешано на безответной горести лишь с редкими проблесками робкого счастья), и по сосредоточенности на самом себе. Чувствительная, нежная и вместе с тем слабая, нежизнеспособная героиня выглядит архаичной, как бы сошедшей со страниц повестей XVIII-XIX веков, и не случайно названа райским в его «эскизе» о ней «бедной Наташей». Разница в развитии и эмоц. запросах обрекли «бедную Наташу» (= бедная Лиза) на смерть.

Татьяна Марковна Бережкова: глубокая, пронесенная через всю жизнь, потаенная любовь к ней Тита Никоныча Ватутина. Связанные словом, однажды данным сопернику Ватутина, они не создали достойного их любви союза. О потаенной любви и драме Бережковой и Ватутина романист рассказал в жанровой традиции рыцарской повести.=> такая любовь далека от современности и истины, архаична.

Для Марфеньки любитьь – значит просто выйти замуж, причем с одобрения и благословения бабушки. Сформированная понятиями окружающего ее патриархального быта (как Софья Беловодова наставлениями теток), Марфенька не ведает «страстей, широких движений, какой-нибудь дальней и трудной цели» и являет собою, по словам Гончарова, «безусловное, пассивное выражение эпохи, тип, отливающийся, как воск, в готовую, господствующую форму». Напрасно Райский пытался разбудить ее от душевного сна - он преуспел так же мало, как и в случае с Софьей Беловодовой. Да героини эти и схожи, как прямые крайности. Правда, Марфенька выходит-таки замуж за молодого чиновника Викентьева, но «роман» ее, лишенный духовного содержания и целей, едва ли отличен от жизни Беловодовой.

Особый тип любви – Райский. Он, как и Дон-Жуан, довольно быстро охладевает к очередному «предмету» своего поклонения, так как и увлечен, по существу, не реальной женщиной, но образом, сотворенным его фантазией. Он забывает Наташу ради Софьи Беловодовой, Софью - ради Марфеньки и, наконец, их всех ради Веры, к которой переживает наиболее длительную, бурную и мучительную страсть. Но и Веру Райский «любит… только фантазией и в своей фантазии. За ее наружною красотой он без всяких данных видел в ней и красоту внутреннюю, как воображал себе последнюю, и видит упорно то, что ему хочется видеть, не допуская, что она может быть другой. Зато он и охладел к ней в один вечер и тотчас утешился, когда узнал, что она принадлежит другому...»

Разнородные виды любви образуют продуманный ряд, соотнесенный с основными периодами человеческой истории, а также и ее целью, как разумел ее художник. Так, Софья Беловодова с ее бесстрастной и бездуховной красотой мраморной статуи (это сравнение постоянно сопровождает Софью, имя которой также исторически значимо), и чувственно-страстная, но безнравственная Ульяна Козлова, в облике которой проступал «какой-то блеск и колорит древности, античность формы», призваны символизировать античное, дохристианское понимание идеала любви и женской красоты (в Греции и в Риме), а вместе с тем и «нормы» жизни. Татьяна Марковна Бережкова и Ватутин выполняют ту же задачу по отношению к аналогичным средневековым, рыцарским концепциям с их высоким платонизмом и верностью прекрасной даме-избраннице. «Роман» Марфеньки и чиновника Викентьева не случайно аттестован Райским как «мещанский». Он действительно не выходит за пределы бюргерско-филистерского понимания счастья с его эгоистической замкнутостью и ограниченностью и вполне способен этот мещанский период истории представлять. Не забыты Гончаровым и такие относительно недавние эпохи, как сентименталистская и романтическая с их нормами и формами страстей, носителями которых в «Обрыве» являются «бедная Наташа» (ср. с названием знаменитой повести Н. М. Карамзина «Бедная Лиза») и идеалист-фантазер Райский с его культом женской красоты.

Истину же современной любви (и семьи) призвана была символизировать любовь Веры и Ивана Ивановича Тушина. Заволжский лесовладелец и лесопромышленник и вместе с тем «простой, честный, нормальный человек», Тушин задуман русским Штольцем, якобы сумевшим на деле достигнуть единства между личными и общественными интересами.

Философско-эстетические корни этой философии любви: Бросается в глаза ее типологическое сходство с учением немецких романтиков, видевших в любви «космическую силу, объединяющую в одно целое человека и природу, земное и небесное, конечное и бесконечное и раскрывающую истинное назначение человека и смысл природы»16. Воззрения эти были широко распространены среди русской интеллигенции 30-40-х годов. Но благодатной почвой для аналогичных идей была и сама русская действительность, лишенная общественной свободы (Герцен) и политических возможностей ее гуманизации. Это поясняет, почему на «всеобнимающую любовь» уповает даже писатель-демократ Н. А. Некрасов. И тем скорее подобная концепция возникала в сознании художников, чуждых революционным преобразованиям. В 60-е годы мы встречаем ее, наряду с Гончаровым, и у поэта и драматурга А. К. Толстого.

Вообще о любви в его романах, о концепции любви гончарова:

Любовь занимает, по существу, центральное место в романах Гончарова. «Обыкновенная история», «Обломов», «Обрыв» - произведения не просто с любовным сюжетом, но о видах и типах любви в их различиях и противоборстве. Так, за исключением картин «обломовщины» и «штольцевщины», роман «Обломов» сводится к изображению двух контрастных видов любви: Обломова и Ольги, Ольги и Штольца. Да и союзы Обломова с Пшеницыной, Захара с Анисьей - варианты того же чувства. Главной, «лучшей» стороной и ценностью жизни любовь представляется отнюдь не только Обломову, но и Лизавете Александровне («Обыкновенная история»), Ольге Ильинской. Наконец, и Штольц проповедует ту же философию. Герой этот не только посвятил «много мыслительной работы» - «сердцу и его мудреным законам», но и «выработал себе убеждение, что любовь, с силою Архимедова рычага, движет миром; что в ней столько всеобщей, неопровержимой истины и блага, сколько лжи и безобразия в ее непонимании и злоупотреблении».

Это было одно из коренных убеждений и самого автора. «Вообще, - признавался романист, - меня всюду поражал процесс разнообразного проявления страсти, то есть любви, который, что бы ни говорили, имеет громадное влияние на судьбу - и людей и людских дел».

Перед нами, вне сомнения, одна из законченных философско-художественных концепций. Она, в частности, не приемлет той трактовки любви и ее места в жизни, с которой выступили в 60-е годы русские писатели-демократы. «Привычка изображать любовь, любовь и вечно любовь, - писал Н. Г. Чернышевский в диссертации «Эстетические отношения искусства к действительности» (1853), - заставляет поэтов забывать, что жизнь имеет другие стороны, гораздо более интересующие человека вообще… к чему выставлять на первом плане любовь, когда дело идет, собственно говоря, вовсе не о ней, а о других сторонах жизни»9. «Правду сказать, - как бы парировал Гончаров, - я не понимаю этой тенденции «новых людей» лишать роман и вообще всякое художественное произведение чувства любви и заменять его другими чувствами и страстями, когда и в самой жизни это чувство занимает так много места, что служит то мотивом, то содержанием, то целью почти всякого стремления, всякой деятельности, всякого честолюбия, самолюбия и т. д.»10.

Выводы: Через совокупность «образов страстей» в «Обрыве», таким образом, воспроизведен ход самой истории, понятой как постепенное духовно-нравственное обогащение человеческих отношений, и прежде всего «отношений… полов». Роман был призван показать итоги этого движения и определить его цели. И надо сказать, что и масштабность задачи, и сам подход к ее решению были в духе русской романистики 60-70-х годов

20 и 22, потому что из конфликта «старой» и «новой» правд следует как вывод смысл названия романа .

Сюжет романа драматизирован 2 коллизиями, навеянными общ-ми ситуациями 60-х, но как всегда у Г., универсализированными. 1 – конфликт отцов и детей: Татьяне Марковне vs ее внуки Б. Райский и Вера. По мысли Г. виновны в нем и Бабушка: невнимание к нравственным исканяим молодежи и требование беспрекословного послушания -, и мыслящая молодежь: гордыня, толкнувшая на поиск истины в одиночку, без помощи любящей ее Бабушки. Вечный уровень этого конфликта усилен восприятием художником Райским: все происходящее подано как высокая драма + пафосные лейтмотивы Греха (Вины), Раскаяния и Искупления (Воскресения).

Во 2 конфликте Вера – приверженец «вечной» правды Христа VS Марку Волохову, проповеднику «правды» новой – атеистической и антихристианской. Этот конфликт – неразрешимо-антагонистический, и отражает неприятие Г. материалистических, револ-х и позитив-х идей Черн. и Писарева (напомню: с ними он познакомился в 63-65 как цензор «Современника» и «Русского слова»).

Эти «правды» = полярные трактовки любви (см. выше). Для Волохова это – взаимное физ влечение, привязанность на срок без нравств-х долгов, правил и проч. Для Веры любовь нераздельна с супружеством=> чувство бесконечное, исполненное долга «за отданные друг другу лучшие годы счастья» (все-таки Г. неисправим! Могу поспорить, что он так не думал, но иметь идеал ведь так приятно).

ВНИМАНИЕ: в первонач. замысле между Волоховым и героиней завязывался роман, приведший, как и в окончательном варианте «Обрыва», к «падению» и «драме Веры». НО выходом из нее был не разрыв героини с Волоховым, но, напротив, соединение с ним и последующий отъезд в Сибирь - вслед за переведенным туда героем. В этом решении Веры (в первоначальном замысле) Гончарову была дорога, таким образом, не идейная мотивировка, но высокий подвиг женской любви (см. выше).

В закл. варианте Вера по-прежнему увлекалась Волоховым, но лишь им, а не его идеями; желая спасти незаурядного, заблудшего, как она полагает, человека для общества, героиня ведет на свиданиях с Волоховым упорный спор с ним, пытаясь обратить его в свою правду «любви-долга». В этой борьбе герои, измученные страстью, настолько изнемогают физически, что в «падении» Веры во время их последней встречи, по существу, виноваты оба или никто. Однако Гончаров возлагает ответственность и за «падение», и за ошибку-драму Веры, от которой она оправится нескоро, прежде всего на Марка Волохова и его «новую правду». Здесь художник впадает в известную тенденциозность, справедливо отмеченную демократической критикой.

Преломление мировоззренческого поединка В. и М. через отношения «полов» стало новейшей вариацией вековой схватки между верой и неверием, Христом и антихристом, велением нравст. Долга и позицией аморалист-ой безответственности.

А обрыв – это собственно трагическая ошибка Веры, ее «падение» = обрыв всей русской молодежи на пути к подлинной «норме» любви, семьи и общ-ва.

И все-таки последний роман Гончарова заканчивается, как и предыдущие, отнюдь не оптимистическими итогами. Разлучив Веру с материалистом Волоховым, художник одновременно отказался и от намерения соединить ее в счастливом семейном союзе с Тушиным. Суровая правда действительности, чутко ощущаемая романистом, вновь внесла решительный корректив в творческий замысел. Гончаровский идеал присутствует в «Обрыве» как возможность бытия, но едва ли реальная в условиях русской современности. Они по-прежнему остаются несовместимыми.

В одном из писем к Полине Виардо Тургенев говорит об особом волнении, которое вызывает у него хрупкая зеленая веточка на фоне голубого далекого неба. Тургенева беспокоит контраст между тоненькой веточкой, в которой трепетно бьется живая жизнь, и холодной бесконечностью равнодушного к ней неба. "Я не выношу неба,- говорит он,- но жизнь, действительность, ее капризы, ее случайности, ее привычки, ее мимолетную красоту... все это я обожаю". В чем тайна поэтического мироощущения Тургенева? Не в странной ли влюбленности в эту земную жизнь с ее дерзкой, мимолетной красотой? Он "прикован к земле". Всему, что можно "увидеть в небесах", он "предпочитает созерцание торопливых движений утки, которая влажною лапой чешет себе затылок на краю лужи, или длинные, блестящие капли воды, медленно падающие с морды неподвижной коровы, только что напившейся в пруду, куда она вошла по колено".

Острота художественной зоркости Тургенева исключите(*77)тельна. Но чем полнее он схватывает красоту преходящих мгновений, тем тревожнее чувствует их кратковременность. "Наше время,- говорит он,- требует уловить современность в ее преходящих образах; слишком запаздывать нельзя". И он не запаздывает. Все шесть его романов не только попадают в "настоящий момент" общественной жизни России, но и по-своему его опережают, предвосхищают. Тургенев особенно чуток к тому, что стоит "накануне", что еще только носится в воздухе. По словам Добролюбова, Тургенев быстро угадывает "новые потребности, новые идеи, вносимые в общественное сознание, и в своих произведениях непременно обращает внимание на вопрос, стоящий на очереди и уже смутно начинающий волновать общество". Это значит, что он видит дальше и зорче своих современников. Забегая вперед, Тургенев определяет пути, перспективы развития литературы второй половины XIX столетия. В "Записках охотника", в "Дворянском гнезде" уже предчувствуется эпос Толстого, "мысль народная", духовные искания Андрея Болконского, Пьера Безухова. В "Отцах и детях" предвосхищается мысль Достоевского, характеры будущих его героев. Тургенев, как никто из его современников, чувствителен к течению времени. Он чутко прислушивается к непрестанному ропоту его колес, задумчиво всматриваясь в широкое небо над головой. Тургенева считают летописцем этого напряженного, драматического периода русской истории, когда, по словам В. И. Ленина, "в несколько десятилетий совершались превращения, занявшие в некоторых старых странах Европы целые века".

Но Тургенев если и летописец, то странного свойства. Он не идет по пятам исторических событий. Он не держит дистанции. Напротив! Он все время забегает вперед. Острое художественное чутье позволяет ему по неясным, смутным еще штрихам настоящего уловить грядущее и воссоздать его в неожиданной конкретности, в живой полноте. Этот дар Тургенев нес всю жизнь как тяжкий крест. Ведь он вызывал своей дальнозоркостью постоянное раздражение у современников, не желавших жить, зная наперед свою судьбу. И в Тургенева часто летели каменья. Но таков уж удел любого художника, наделенного даром "предвидений и предчувствий". Когда затихала борьба, наступало затишье, те же гонители шли к нему на поклон с повинной головой. Духовный облик людей культурного слоя общества в (*78) эпоху Тургенева изменялся очень быстро. Это вносило драматизм в романы писателя: их отличает стремительная завязка, яркая, огненная кульминация и резкий, неожиданный спад с трагическим, как правило, финалом. Они захватывают небольшой отрезок времени, поэтому точная хронология играет в них существенную роль. Жизнь тургеневского героя крайне ограничена во времени и пространстве. Если в характерах Онегина и Печорина "отразился век", то в Рудине, Лаврецком или Базарове - духовные устремления минуты. Жизнь тургеневских героев подобна ярко вспыхивающей, но быстро угасающей искре в океане времени. История отмеряет им напряженную, но слишком короткую судьбу. Все тургеневские романы включены в жесткие ритмы годового круга. Действие завязывается обычно весной, достигает кульминации в знойные дни лета, а завершается под "свист осеннего ветра" или в "безоблачной тишине январских морозов". Тургенев показывает своих героев в счастливые минуты полного расцвета их жизненных сил. Но минуты эти оказываются трагическими: гибнет на парижских баррикадах Рудин, на героическом взлете, неожиданно обрывается жизнь Инсарова, а потом Базарова, Нежданова...

И однако трагические ноты в творчестве Тургенева - не следствие усталости или разочарования в смысле истории. Скорее, наоборот: они порождены страстной влюбленностью в жизнь, доходящей до жажды бессмертия, до дерзкого желания, чтобы человеческая индивидуальность не исчезала, чтобы красота явления, достигнув полноты, не угасала, но превратилась в вечно пребывающую на земле красоту. В его романах злободневные события, герои своего времени поставлены перед лицом вечности. Базаров в "Отцах и детях" говорит: "Узенькое местечко, которое я занимаю, до того крохотно в сравнении с остальным пространством, где меня нет и где дела до меня нет; и часть времени, которую мне удастся прожить, так ничтожна перед вечностию, где меня не было и не будет... А в этом атоме, в этой математической точке, кровь обращается, мозг работает, чего-то хочет тоже... Что за безобразие, что за пустяки!" Нигилист скептичен. Но заметим, как на пределе отрицания смысла жизни пробивается и в Базарове тайное смущение, даже растерянность перед парадоксальной силой человеческого духа. И это смущение опровергает его вульгарный материализм. Ведь если Базаров сознает биологическое несовершенство человека, если он возмущается этим несовершенством, значит, и ему дана одухотворенная точка (*79) отсчета, возвышающая его дух над "равнодушной природой". А значит, и он неосознанно носит в себе частицу совершенного, сверхприродного существа. И что такое роман "Отцы и дети", как не доказательство той истины, что и бунтующие против высшего миропорядка по-своему, от противного, доказывают существование его.

"Накануне" - это роман о порыве России к новым общественным отношениям, о сознательно-героических натурах, толкающих вперед дело освобождения. И в то же время это роман о вечном поиске и вечном вызове, который бросает дерзкая человеческая личность слепым и равнодушным законам несовершенной, недовоплощенной природы. Внезапно заболевает Инсаров, не успев осуществить великое дело освобождения Болгарии. Любящая его русская девушка Елена никак не может смириться с тем, что это конец, что болезнь друга неизлечима. "О Боже! - думала Елена,- зачем смерть, зачем разлука, болезнь и слезы? или зачем эта красота, это сладостное чувство надежды, зачем успокоительное сознание прочного убежища, неизменной защиты, бессмертного покровительства? Что же значит это улыбающееся, благословляющее небо, эта счастливая, отдыхающая земля? Ужели это все только в нас, а вне нас вечный холод и безмолвие? Ужели мы одни... одни... а там, повсюду, во всех этих недосягаемых безднах и глубинах,- все, все нам чуждо? К чему же тогда эта жажда и радость молитвы?.. Неужели же нельзя умолить, отвратить, спасти... О Боже! неужели нельзя верить чуду?" В отличие от Достоевского и Толстого, Тургенев не дает прямого ответа на этот вечный, тревожный вопрос. Он лишь приоткрывает тайну, склонив колени перед обнимающей мир красотою: "О, как тиха и ласкова была ночь, какою голубиною кротостию дышал лазурный воздух, как всякое страдание, всякое горе должно было замолкнуть и заснуть под этим ясным небом, под этими святыми, невинными лучами!" Тургенев не сформулирует крылатую мысль Достоевского: "красота спасет мир". Но разве все его романы не утверждают веру в преобразующую мир силу красоты, в творчески-созидательную силу искусства? Разве они не опровергают горькое неверие в смысл красоты? И разве они не рождают надежду на ее неуклонное освобождение от власти слепого материального процесса, великую надежду человечества на превращение смертного в бессмертное, временного в вечное?

"Стой! Какою я теперь тебя вижу - останься навсегда такою в моей памяти... (*80) Какой свет, тоньше и чище солнечного света, разлился по всем твоим членам, по малейшим складкам твоей одежды? Какой Бог своим ласковым дуновеньем откинул назад твои рассыпанные кудри?.. Вот она - открытая тайна, тайна поэзии, жизни, любви!... В это мгновенье ты бессмертна... В это мгновенье ты стала выше, ты стала вне всего преходящего, временного. Это твое мгновение не кончится никогда". Именно к ней, к обещающей спасение миру красоте, простирает Тургенев свои руки. С Тургеневым не только в литературу, в жизнь вошел поэтический образ спутницы русского героя, "тургеневской девушки" - Натальи Ласунской, Лизы Калитиной, Елены Стаховой, Марианны... Писатель избирает цветущий период в женской судьбе, когда в ожидании избранника встрепенется девичья душа, проснутся к временному торжеству все дремлющие ее возможности. В эти мгновения одухотворенное женское существо прекрасно тем, что оно превосходит само себя. Излучается такой преизбыток жизненных сил, какой не получит отклика и земного воплощения, но останется заманчивым обещанием чего-то бесконечно более высокого и совершенного, залогом вечности. "Человек на земле - существо переходное, находящееся в процессе общегенетического роста",- утверждает Достоевский. Тургенев молчит. Но напряженным вниманием к необыкновенным взлетам человеческой души он подтверждает истину этой мысли.

Вместе с образом "тургеневской девушки" входит в произведения писателя образ "тургеневской любви". Как правило, это первая любовь, одухотворенная и чистая. В ней что-то сродни революции: "Однообразно-правильный строй сложившейся жизни разбит и разрушен в одно мгновенье, молодость стоит на баррикаде, высоко вьется ее яркое знамя, и что бы там впереди ее ни ждало - смерть или новая жизнь,- всему она шлет свой восторженный привет". Все тургеневские герои проходят испытание любовью - своего рода проверку на жизнеспособность. Любящий человек прекрасен, духовно окрылен. Но чем выше он взлетает на крыльях любви, тем ближе трагическая развязка и - падение... Это чувство трагично потому, что идеальная мечта, которая окрыляет душу влюбленного человека, не осуществима вполне в пределах земного, природного круга. Тургеневу более чем кому-либо из русских писателей был открыт идеальный смысл любви. Любовь у Тургенева - яркое подтверждение богатых и еще не реализованных возможностей (*81) человека на пути духовного совершенствования. Свет любви для него никогда не ограничивался желанием физического обладания. Он был для него путеводной звездой к торжеству красоты и бессмертия. Потому Тургенев так чутко присматривался к духовной сущности первой любви, чистой, огненно-целомудренной. Той любви, которая обещает человеку в своих прекрасных мгновениях торжество над смертью. Того чувства, где временное сливается с вечным в высшем синтезе, невозможном в супружеской жизни и семейной любви. Здесь секрет облагораживающего влияния тургеневской любви на человеческие сердца.

Временное и вечное в романе И.С.Тургенева «Отцы и дети»

Цели урока:

1. Общеобразовательная: Систематизировать знания учащихся,

совершенствовать навыки анализа литературного произведения.

2 Развивающая: развивать умение школьников определять нравственные и идейные позиции героев произведения, выяснять их отношение к тому или иному явлению действительности, развивать навыки самостоятельного мышления, самоанализа, самоорганизации.

3 Воспитывающая: способствовать эстетическому и нравственному воспитанию учащихся; формировать у десятиклассников нравственные качества личности, активную жизненную позицию.

Оборудование : эпиграф , иллюстрации с изображением персонажей романа , презентация, проектор.

Тип урока: урок открытых мыслей.

Основные методы обучения.

Методы стимуляции и мотивации учения : методы эмоциональной стимуляции.

Методы организации и осуществления учебных действий :

словесный – беседа, чтение наизусть, инсценировка отрывков романа; наглядный – репродукции картин; аудиовизуальный - использование музыкальных произведений, видеоролик;

проблемный – коммуникативно – ситуативные упражнения, творческая работа.

Методы контроля и самоконтроля: метод устного контроля.

Приемы: диалог, беседа, дискуссия, создание проблемной ситуации, работа с текстом по вопросам.

У жизни нет черновиков

Жизнь пишем набело с рожденья.

Л. Сорокин

Ход урока

I . Оргмомент. Эмоциональный настрой учащихся.

1. Вступительное слово учителя:

Известно, что у каждой книги, как и у людей, своя судьба. По-разному входят они в сознание читателей - современников и вновь пробуждают к себе интерес и внимание у читателей последующих поколений.

Идет уже второе столетие "жизни" романа Тургенева «Отцы и дети». Именно "жизни", потому что его читают, герое продолжаются споры. В чем причина этого? В вечных проблемах, которые волнуют не одно поколение. Вот сегодня мы поговорим об этом.

II Мотивационное начало. Выход на тему урока.

1 Беседа:

1)Роман не богат событиями. А в чем же его особенность?

(Духовный облик людей середины 19 века менялся очень быстро. Тургенев ищет ответ на вопрос - продуктивна ли та общественная сила, представителем которой выступает главный герой Евгений Базаров, способна ли она сыграть позитивную роль в дальнейшем развитии России).

2) О чем писал свой роман Тургенев?

А) О дружбе (Аркадий Кирсанов и Евгений Базаров)

Что привлекало Аркадия в Базарове?

Что такое дружба в вашем понимании?

Как относится к дружбе Базаров?

Б) О вечной проблеме отцов и детей. (Аркадий и Николай Петрович, Евгений Базаров и Василий Иванович Базаров)

Как Николай Петрович пытается понять сына?

Как относятся родители Базарова к сыну?

Как относится Базаров к родителям?

В романе понятия «старшее поколение» и «младшее поколение» имели определённый политический смысл: «дети» - это сторонники новых, передовых идей.

В) О сложности человеческих взаимоотношений.

(Базаров и Павел Петрович Кирсанов)

Что является предметом спора Павла Петровича и Базарова?

А) аристократизм;

Б) искусство;

В) наука;

Г) общественный строй;

Д) русский народ;

Е) пути переустройства мира;

Ж) природа.

Г) О роли прогресса в жизни человека . (Роман «Отцы и дети» И.С.Тургенева был написан в 1961 году. Это время конфликта между либеральной дворянской интеллигенцией и разночинцами-нигилистами).

Д) О семейных отношениях (Николай Петрович и Фенечка, Аркадий и Катя)

Е)) О гармонии природы и человека. (Нужно понять: отрицая природу, отрицаешь сам себя, свою жизнь, человека как часть природы).

Ж) О любви .(Любовь - вечное чувство, оно приходит, не спрашивая, и уходит, не предупреждая).

Страницы романа пронизаны духом любви.

Любовь... Что это такое? (Чувство, вдохновляющая сила, домашний очаг, радость и разочарованье , самые серьезные уроки жизни).

На страницах романа «Отцы и дети» можно встретить несколько разных типов любви:

1) Любовь родительская и сыновья (Николай Петрович и Аркадий,

Базаров и родители)

2) Любовь братьев Кирсановых к Фенечке (Николай Петрович любит простодушно, эта любовь чиста, Павел Петрович скрывает свои чувства ради брата. Он и сам не понимает, что его привлекло в Феодосье. В бреду Павел Петрович восклицает: « ах, как я люблю это пустое существо!»

3) Любовная история Павла Петровича к княгине Р.

4) Отношения Аркадия и Кати.

5) Наиболее яркая история любви случится в романе у Евгения Базарова.

З) О смысле жизни.

III Актуализация опорных знаний. Работа над содержанием романа.

Первая часть романа

1. Марьино. Усадьба Кирсановых.

Первое знакомство с героями, изложение ими своих взглядов.

(Слайды № 3 - 10)

2. Инсценировка « Он нигилист»

3. Беседа:

Что мы знаем о Базарове? (нигилист, умный человек, не признает любви, не признает поэзию, ценит только науку.)

Назовите научные и философские взгляды Базарова:

(Есть науки, как есть ремёсла, знания; а науки вообще не существует вовсе...

Люди что деревья в лесу; ни один ботаник не станет заниматься каждою отдельной берёзой)

Назовите политические взгляды Базарова:

(«Русский человек только тем и хорош, что он сам о себе прескверного мнения…»

«Аристократизм, либерализм, прогресс, принципы… - подумаешь, сколько иностранных и бесполезных слов! Русскому человеку они даром не нужны. Мы действуем в силу того, что признаём полезным. В теперешнее время полезнее всего отрицание- мы отрицаем»

«Нравственные болезни происходят от дурного воспитания. Исправьте общество, и болезней не будет… По крайней мере, при правильном устройстве общества совершенно будет всё равно, глуп ли человек или умён, зол или добр»).

Назовите Эстетические взгляды Базарова:

(«Порядочный химик в 20 раз полезнее всякого поэта».

«И природа пустяки в том значении, в каком ты её понимаешь. Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник…»

«Рафаэль гроша медного не стоит…»)

Существуют ли в этом мире какие- либо несомненные ценности для Базарова? (Для Базарова такая ценность лишь сила человеческого духа).

Что такое нигилизм?

НИГИЛИЗМ (от лат. nihil – «ничто») – отрицание общепринятых ценностей: идеалов, моральных норм, культуры, форм общественной жизни.

(Большой энциклопедический словарь)

Вторая часть - проверка героев и их идей жизнью.

1. Бал у губернатора, Кукшина и Ситников, в имении Одинцовой, испытание любовью (Слайд № 11 – 21)

2 Беседа:

Вспомните, где мы впервые видим Анну Сергеевну. Нарисуйте её словесный портрет. (Аристократка, очень красива, царственна, величава, требует к себе почтения и поклонения.)

3. Инсценировка «Объяснение в любви»

4 Дискуссия:

Что же произошло с Евгением Васильевичем? (Базаров полюбил Одинцову, не только красивую женщину, но и человека интеллектуально близкого ему, умного и сильного.)

Значит «романтика существует»? Да, и Базаров вынужден убедиться в этом на собственном опыте. Это ему урок, и в то же время – проверка характера. (Вот оно, испытание любовью!)

Как вам кажется, любовь к Одинцовой возвышает Базарова или унижает? Как он сам это расценивает? (Шиллер: «Любовь возвышает великие души»)

Сам Базаров расценивает то, что с ним произошло, как насмешку судьбы. В наших же глазах любовь его возвышает. Базаров становится нам ближе, человечнее.

Давайте попробуем подобрать эпитеты к базаровской любви. Какая она у него?(Глубокая, сильная, мучительная, безответная, страстная, гордая; любовь – испытание, терзание, страдание, пытка...)

Что лежало в основе отношений Одинцовой к Базарову?

Любопытство → заинтересованность → увлечение.

Почему же Одинцова не ответила на чувства Базарова?

(«Нет, - решила она наконец, - бог знает куда бы это повело, этим нельзя шутить, спокойствие все-таки лучше всего на свете»).

Вывод: Любовь изменила героя, он на себе почувствовал сложность жизни, её независимость от воли и желания человека; цель жизни остаётся для человека вечной загадкой.

Третья часть романа « Подведение итогов»

1. Имение Базарова. Марьино. Дуэль. (Дуэль – это поединок, борьба, состязание двух сторон. Дуэли как способ решения конфликтов, возникающих между людьми одного круга, были приняты у дворян

– Почему Павел Петрович не объяснил Базарову истинную причину вызова на дуэль?

– Что же тогда послужило внешним предлогом для дуэли?

2. Изменение мировоззрения героя, смерть. (Слайды № 22 – 25)

Беседа:

Зачем перед смертью Базарову нужна последняя встреча с Одинцовой? Ведь раньше он не признавал высоких чувств? (Любит по- настоящему, не хотел умереть не простившись)

3. Работа с учебником «Последняя встреча Базарова с Одинцовой»

Чтение по ролям.

4 Видеоролик « Жар и пепел»

5 Работа над текстом эпилога.

Финальные строчки романа звучат как гимн, прославляющий природу, любовь, жизнь.

6 Чтение отрывка наизусть (Неужели любовь, святая, преданная любовь не всесильна….)

7 И.С.Тургенев о Базарове (слайды № 26 – 27)

IV Итог урока

Что на сегодняшнем уроке вы для себя уяснили?

Нельзя все отрицать, нельзя отказываться от положительного опыта, если отрицаешь, то предлагай что – то взамен.

Чувство долга перед родителями

Переосмысление основных жизненных ценностей

V Домашнее задание. Сочинение (по выбору учащихся)

1. Жанр. Статья

«Я нужен России... Нет, видно, не нужен"... Нужны ли Базаровы России?

2. Жанр. Сочинение -эссе

В чём я вижу современность романа И. С. Тургенева «Отцы и дети»?

3. Жанр сочинения. Дневник

Дневник Евгения Базарова.

4. Жанр сочинения. Письмо.

Письмо Евгению Базарову

VI Заключительное слово учителя

Закрыта книга…Белые страницы,

Сомкнувшись накрепко, не шелестят,

Но мысли, как встревоженные птицы,

Куда-то вдаль без устали летят.

Свое волнение в душе не скрою,

Вновь образы из памяти зову,

И светлый мир тургеневских героев

Встает передо мною наяву.

Героев радости и огорченья,

Боль отреченья и любви слова.

Здесь в каждой строчке есть свое значенье,

Рождает мысли каждая глава.

Жизнь тороплива, не стоит на месте,

Мир переменчив каждый день и час,

Но вечные вопросы долга, чести,

Любви, добра всегда тревожат нас.

И я страницу открываю снова,

Вновь вчитываюсь в строчки, не спеша.

И в светлый мир тургеневского слова

Погружена опять моя душа…

От души желаю вам, ребята, новых встреч с книгами великого русского писателя И.С. Тургенева.

Ю.В.Лебедев

Преходящее и вечное в художественном мире Тургенева.

Нигилист скептичен. Но заметим, как на пределе отрицания смысла жизни пробивается и в Базарове тайное смущение, даже растерянность перед парадоксальной силой человеческого духа. И это смущение опровергает его вульгарный материализм. Ведь если Базаров сознает биологическое несовершенство человека, если он возмущается этим несовершенством, значит, и ему дана одухотворенная точка отсчета, возвышающая его дух над "равнодушной природой". А значит, и он неосознанно носит в себе частицу совершенного, сверхприродного существа. И что такое роман "Отцы и дети", как не доказательство той истины, что и бунтующие против высшего миропорядка по-своему, от противного, доказывают существование его.

В отличие от Достоевского и Толстого, Тургенев не дает прямого ответа на этот вечный, тревожный вопрос. Он лишь приоткрывает тайну, склонив колени перед обнимающей мир красотою: "О, как тиха и ласкова была ночь, какою голубиною кротостию дышал лазурный воздух, как всякое страдание, всякое горе должно было замолкнуть и заснуть под этим ясным небом, под этими святыми, невинными лучами!" Тургенев не сформулирует крылатую мысль Достоевского: "красота спасет мир". Но разве все его романы не утверждают веру в преобразующую мир силу красоты, в творчески-созидательную силу искусства? Разве они не опровергают горькое неверие в смысл красоты? И разве они не рождают надежду на ее неуклонное освобождение от власти слепого материального процесса, великую надежду человечества на превращение смертного в бессмертное, временного в вечное?

"Стой! Какою я теперь тебя вижу - останься навсегда такою в моей памяти...

Какой свет, тоньше и чище солнечного света, разлился по всем твоим членам, по малейшим складкам твоей одежды?

Какой Бог своим ласковым дуновеньем откинул назад твои рассыпанные кудри?..

Вот она - открытая тайна, тайна поэзии, жизни, любви!... В это мгновенье ты бессмертна... В это мгновенье ты стала выше, ты стала вне всего преходящего, временного. Это твое мгновение не кончится никогда".

Именно к ней, к обещающей спасение миру красоте, простирает Тургенев свои руки. С Тургеневым не только в литературу, в жизнь вошел поэтический образ спутницы русского героя, "тургеневской девушки" - Натальи Ласунской, Лизы Калитиной, Елены Стаховой, Марианны... Писатель избирает цветущий период в женской судьбе, когда в ожидании избранника встрепенется девичья душа, проснутся к временному торжеству все дремлющие ее возможности. В эти мгновения одухотворенное женское существо прекрасно тем, что оно превосходит само себя. Излучается такой преизбыток жизненных сил, какой не получит отклика и земного воплощения, но останется заманчивым обещанием чего-то бесконечно более высокого и совершенного, залогом вечности. "Человек на земле - существо переходное, находящееся в процессе общегенетического роста",- утверждает Достоевский. Тургенев молчит. Но напряженным вниманием к необыкновенным взлетам человеческой души он подтверждает истину этой мысли.

Понравилась статья? Поделитесь ей

Распечатать статью